Древо Тьмы. Лори Форест
так похожей на потоки тёмной воды у речного дна.
– Зачем ты пытаешься меня зачаровать? – спокойно спрашивает она, не закрывая глаз и не отводя взгляда.
– Из любопытства, – с мрачной улыбкой отвечает он. Чуть нахмурившись, он будто отвлекается на какую-то находку внутри Тьерни. – Мне интересно, чего ты боишься.
– Значит, это правда? – запальчиво произносит Тьерни, старательно отгоняя мысли о том, что именно в это мгновение юноша выглядит на редкость привлекательно. – Ты демон и хочешь проглотить меня целиком?
Он лишь усмехается, а Тьерни снова вздрагивает от озноба. Однако улыбка на его лице тут же тает, и взгляд становится пронизывающим насквозь, полным вызывающей магии.
«Тьерни Каликс».
Тьерни замирает от удивления: его голос звучит у неё в голове!
Она собирает магию в мощное облако и выдыхает бурю, пытаясь отбить невидимое вторжение.
– Уйди из моей головы! – отрывисто приказывает она, отгоняя острые ледяные иглы страха.
Их силы сталкиваются. Никто не хочет уступать, тёмная волна бросает вызов штормовому приливу.
– Никто не в силах противиться смерти, – скалит зубы в усмешке юноша, не поддаваясь бурному ветру магии воды. – Пугливым не стоит смотреть ей в лицо.
– Назови своё имя! – требует Тьерни.
Она больше не боится, чужие чары ей не страшны.
Моргнув, он кривит в короткой усмешке чёрные губы, не ослабляя давления на её стену бури.
– Вайгер, – наконец признаётся он. – Вайгер Маул.
– Вот что, Вайгер, – не скрывая гнева, отвечает Тьерни, – я не пуглива, запомни. А лезть ко мне в голову не надо, мои мысли – только моё дело. А попытаешься, дам сдачи. В два раза сильнее, чем ударишь ты.
Он резко отступает. Волна магии Тьерни, ничем не сдерживаемая, врывается в освободившееся пространство. Тёмная фигура теперь стоит в окружении грозовых облаков, в которых то и дело вспыхивают молнии, освещая лицо юноши.
Пауки, скорпионы и змеи устремляются к хозяину и исчезают за воротом и обшлагами мундира, словно их и не было.
– Я не управляю чужими мыслями, – наконец произносит он с отзвуком горечи.
– А мне говорили, что ты питаешься чужими страхами.
– Нет. Я всего лишь считываю страх, – с горькой усмешкой поправляет он. – Это я умею лучше всего. Лучше, чем понимаю слова собеседника или истолковываю выражение лица.
В угольно-чёрных глазах мелькает бесконечная усталость.
«Он не старше меня, – мысленно охает девятнадцатилетняя Тьерни, – а кажется древним стариком».
– Что же ты узнал о моих страхах? – не сдержав любопытства, спрашивает девушка, хотя в глубине души и понимает, что это опасная игра. Гораздо опаснее, чем келпи.
Юноша мимолётно улыбается одними губами, глаза смотрят грустно и сурово. Зрачки расширяются, вытесняя белки глаз, серебристый туман поднимается к грозовым тучам.
«Ты боишься Фогеля, – звучит у Тьерни в голове. – И правильно. Его следует бояться. Ещё ты боишься за всех, кого любишь».
Услышав