Леди Клементина Черчилль. Мари Бенедикт
он одет по-вечернему и идет к Асквитам, я понимаю, что это значит. Вайолет.
Во мне закипает ярость. Как он смеет проводить вечер у Асквитов, когда я прикована к постели? Он знает, как я к этому отношусь, и он обещал мне, что на мероприятиях, где есть Вайолет, я всегда буду при нем. Когда она случайно появляется на рабочих встречах, я ничего не могу поделать. Я замолкаю, не желая позволять своему гневу выплеснуться наружу.
Но мое молчание красноречиво.
– Кис, тебе незачем волноваться.
– Не ты причина моего недоверия.
– Но меня вызвал премьер-министр.
– Не по работе, Уинстон.
– Работа требует хороших отношений, а их можно сформировать только на прочном фундаменте взаимного гостеприимства вне работы.
– Останься со мной. Подожди с общением с Асквитами, пока я не оправлюсь достаточно, чтобы быть с тобой.
– Клемми, ты же понимаешь, что я не могу. Меня ждут.
Уинстону много раз приходилось разлучаться со мной и отсутствовать по необходимости, я привыкла к такой жизни. Но здесь другой случай, как будто меня оставляют одну намеренно. Он целует меня в щеку и медленно закрывает за собой дверь. Я остаюсь наедине с душной смесью беспокойства и гнева.
Через несколько минут я снова слышу стук в дверь и, надеясь, что это Уинстон с извинениями, вытираю слезы. Но в комнату заглядывает Нанни. Я киваю, и она запускает ко мне Диану и Рэндольфа, чтобы я поцеловала их перед сном и пожелала доброй ночи. Слава Богу, на сей раз Рэндольф спокоен, и я вдыхаю запах их чистой, теплой кожи.
Но дети не успокаивают меня. Образы Уинстона и Вайолет наедине на Даунинг-стрит в то время как премьер-министр занимается украдкой с другой гостью, Венецией, мучают меня. Вайолет согласится со всеми смешанными взглядами Уинстона на избирательное право среди прочего, оставив дыру, в которую сможет проникнуть сама.
На моем ночном столике лежит «Таймс», открытая на статье, которую я планировала обсудить с Уинстоном сегодня вечером. Это оскорбительное письмо выдающегося биолога сэра Алмрота Райта[34], в котором он декларирует, что женщинам не следует давать право голоса или позволять играть роль в политике из-за наших предполагаемых психологических и физических недостатков. Но если Уинстон настаивает на посещении Асквитов, оставив меня наедине с моими мыслями по этому поводу, то я поговорю с теми, кто будет меня слушать. Ему придется обратить на меня внимание. Мне можно помешать, но молчать я не буду.
Глава одиннадцатая
30 марта 1912 года
Лондон, Англия
Газета между нами как третья персона за столом. Я одергиваю свое светлое серовато-зеленое платье и отпиваю горячего чая. Внешнее спокойствие скрывает, что у меня на душе. Мой желудок сжимается в ожидании реакции Уинстона. Тому еще предстоит продемонстрировать свои чувства, кстати, и по поводу моего решения покинуть постель за пять дней до разрешения доктора.
Он потягивает свой портвейн, глядя на свои карты для виста. Мы как ни в чем не бывало сидим за игровым столиком, деланно не замечая сложенный номер
Сэр Алмрот Эдвард Райт (10 августа 1861 ― 30 апреля 1947) ― британский бактериолог и иммунолог. Известен своей разработкой системы противотифной вакцинации. Одним из первых среди других ученых признал, что антибиотики могут порождать устойчивые бактерии. Также был активным сторонником практики профилактической медицины.