А ведь все было именно так. Рассказы. Андрей Викторович Белов
и пустынную дорогу. Недолго думая, Сизиф пошел по ней, вдыхая воздух полной грудью и радуясь тому, что ноги больше не натыкаются на острые обломки камней. Он останавливался только затем, чтобы напиться из очередного ручья, и никак не мог окончательно утолить жажду, накопившуюся за века тяжелого и нечеловеческого труда.
Через некоторое время ему стали встречаться боги. Кто-то из них шел навстречу, кто-то обгонял его, но никто не обращал на осужденного никакого внимания. Встретившийся бог Гермес на вопрос Сизифа о том, что ему делать дальше, отмахнувшись от него, даже не повернув головы в его сторону, только и сказал:
– Не до тебя нам сейчас!
Сизиф растерянно стоял на краю дороги и смотрел вслед Гермесу. Наконец тот скрылся вдалеке, ни разу не обернувшись. Все боги, которые встречались Сизифу, шли, потупив взгляд, и выглядели чем-то сильно озабоченными, и если шли не в одиночку, то тихо что-то обсуждали между собой. Сизиф стал прислушиваться к их разговорам и из отдельных услышанных им фраз понял, что там наверху, в мире людей из-за какой-то новой веры и нового Бога его боги быстро теряют силу и влияние на мир.
Сизиф сел при дороге и задумался: «Боги потеряли свою силу и свое влияние – боги, которых я уважал и ненавидел, боялся и обманывал и при которых я прожил всю свою жизнь. И это мои-то боги?»
От этих мыслей он опустил голову и долго еще сидел неподвижно в полной растерянности. Спустя время способность думать вернулась к нему: «Так это значит, что, дойдя до реки Стикс, отделявшей мир живых от царства мертвых, я могу попытаться переправиться через нее, так как, наверное, перевозчик душ Харон бросил свою лодку. Трехглавый пес Цербер, не выпускающий никого из царства мертвых, тоже наверняка, поджав хвост, куда-нибудь сбежал. И я вернусь в мир живых! Все именно так, раз уж сам Гермес от меня отмахнулся. Да, так! Но только сначала надо выбраться из этой пропасти Тартар, где я нахожусь за оскорбление самих богов».
Сизиф встал и пошел дальше по дороге, соображая на ходу: «Вперед! Там что-нибудь придумаю! Ведь не зря же я славился при жизни хитростью и изворотливостью».
Он шел быстро и уверенно, радуясь своей свободе, и ему было все равно, сколько придется идти, он готов был идти вечно, время в поземном царстве Аида не имело никакого смысла: оно стояло.
И вдруг Сизиф стал идти все медленнее и медленнее и наконец совсем остановился. Постояв некоторое время в раздумьях, он повернулся и решительно зашагал назад.
Прошло время, и он вернулся к горам, с большим трудом нашел свою гору, им же прозванную «Проклятой», и поднялся на ее вершину. Камень лежал на том же месте. Долго стоял он около камня, напряженно думая. Две глубоких складки лежали на его лбу над переносицей.
– Нет! Это все-таки мои боги! – громко без тени сомнения наконец сказал Сизиф и, посмотрев последний раз вокруг, толкнул камень ногой.
Тот с грохотом покатился вниз, и тут же Сизиф побежал за ним, крича в каком-то экстазе:
– Мои! Мои! Это мои боги!
Начиналась эра христианства.