РККА: роковые ошибки в строительстве армии. 1917-1937. Андрей Смирнов
значительной его частью базового военного образования, можно было даже и без доступа к советским документам сделать тот вывод, который сделал в 1934 г. тот же полковник А.А. Зайцов: время, которое в других армиях «затрачивается на подобных курсах на приобретение новых знаний, в Красной Армии неизбежно уходит, в большей своей части, лишь на пополнение пробелов недостаточной основной подготовки»127. О том же писал в 1935 г., в тезисах к докладу «О реализации постановления ЦИК СССР о высшей школе и ВВУЗ [высших военно-учебных заведениях. – А.С.] РККА», и помощник инспектора ВВУЗ РККА Г.Г. Невский: до вышедшего 16 сентября 1932 г. постановления из-за «очень слабой подготовки поступающего контингента» и «неудовлетворительной работы нормальных школ» «правильно обслужить обучаемых» военным академиям «не удавалось» и академии «в значительной мере снизились до уровня техникумов [выделено мной. – А.С.]»128.
В самом деле, на 1 января 1929 г. 23,4 %, а спустя ровно год 17,8 % слушателей советских сухопутных военных академий вообще не имели военного образования, а еще соответственно 28,8 % и 25,6 % не кончали ни нормальной военной школы, ни военного училища русской армии. Иными словами, около половины слушателей пытались получить высшее военное образование, не имея среднего, а то и вообще никакого! К тому же на 1 января 1929 г. 38,4 % (на 1 декабря 1927 г. – 51,7 %) имели лишь низшее общее образование. На 1 января 1930 г. этот процент вырос до 44,4 (а еще 0,3 % были вообще без образования) и продолжал расти вплоть до 1932-го (так, среди принятых в Военную академию РККА имени М.В. Фрунзе в 1929-м лиц с низшим образованием было 56,6 %, а в приеме 1930-го – уже 81,5 %) 129.
Что, кроме «уровня техникума», могла дать таким лицам академия? «Большим препятствием в их работе, – признавал, характеризуя советские военные академии периода 1924–1932 гг., начальник ГУ и ВУЗ РККА Б.М. Фельдман, – являлся недостаточный общеобразовательный уровень слушателей»130…
Да и после 1932-го дела обстояли не лучше. «Основными недостатками при приеме в военные академии в 1933 г. и в Военную академию имени М.В. Фрунзе в 1934 г., – констатировал 2 июля 1934 г. тот же Б.М. Фельдман, – явились: недостаточная подготовленность кандидатов по общеобразовательным дисциплинам и, особенно, по математике для поступающих в специальные академии»131. Что, кроме «уровня техникума», могла дать поступившим на ее основной факультет в июне 1934 г. академия имени Фрунзе, если 41,4 % этих командиров получили на приемных экзаменах пять и более «неудов», 18,7 % – четыре, 36,1 % – от одного до трех и только 2,8 % были приняты без «неудов»? Если «Фрунзевка» и в 1934-м стояла перед «необходимостью доучивания командиров» даже по общеобразовательным дисциплинам и явно должна была доучивать их и по элементарной тактике (за которую 42,6 % поступивших в 1933-м получили на приемных экзаменах «неуд»)?132 Что, кроме «уровня техникума», могла дать своему приему 1934 года Военная академия механизации и моторизации РККА имени И.В. Сталина (ВАММ), если работнику 5-го отдела ПУ РККА Е.М. Борисову пришлось тогда потребовать «срочных и решительных мер» для