Легенды умирающей Земли: Кугель и Неборазрывный Брызгосвет; Риальто Изумительный. Джек Вэнс
никого не было – никто не мешал Кугелю распоряжаться судном. Он сбросил трап на причал, отдал швартовы, сорвал шоры с глазных выростов червей и подвесил перед их хоботками корзины, наполненные тройными порциями приманки, после чего подбежал к штурвалу и круто повернул его.
Сольдинк продолжал волноваться у входа в мужской клуб:
– Я с самого начала ему не доверял! Но кто мог себе представить такую низость?
Суперкарго Бундерваль согласился с владельцем судна:
– Кугель хорошо умеет притворяться, но в конечном счете, по сути дела, он мошенник.
– Его придется вызвать, подвергнуть допросу и наказать по заслугам, – сказал капитан Бонт. – Неприятная обязанность.
– Не такая уж неприятная, – пробормотал Фускуль.
– Он имеет право высказать аргументы в свою защиту, таков морской закон. Чем скорее это случится, тем лучше. В этом отношении здешний мужской клуб ничем не хуже, чем любое другое помещение.
– Прежде всего его нужно найти, – напомнил Сольдинк. – Хотел бы я знать, где спрятался этот негодяй? Дрофо! Поднимитесь с Пульком на борт «Галанте». Фускуль, посмотрите, не остался ли он в пивной. Ничего ему не объясняйте – постарайтесь не спугнуть его. Просто скажите, что я хотел бы задать ему несколько вопросов… Да, Дрофо? Почему вы все еще здесь?
Дрофо указал на море и произнес, как всегда, задумчиво-мрачноватым тоном:
– Смотрите сами, сударь…
В темном зеркале моря горело точное отражение красного утреннего Солнца.
Черви, влекомые половинным рационом приманки, едва шевелились, и «Галанте» еле скользила по воде – бесшумно, как во сне.
Утром этого дня Кугель проспал несколько дольше обычного – в кровати, мягкостью которой раньше наслаждался Сольдинк.
Команда «Галанте» тихо и эффективно выполняла свои обязанности.
Кто-то постучал в дверь и тем самым прервал сонное блаженство Кугеля. Потянувшись и зевнув, Кугель мелодично позвал:
– Войдите!
Дверь открылась; в каюту зашла Табазинта – младшая и, возможно, самая привлекательная из дочерей мадам Сольдинк (хотя, если бы от Кугеля потребовали высказать его суждение, он упорно защищал бы особые достоинства каждой из них).
Природа наградила Табазинту пышной грудью и небольшими упругими ягодицами, оставив ей при этом тонкую гибкую талию; девушка приветствовала мир округлым лицом, украшенным копной темных кудрей и розовыми губами, обычно слегка поджатыми, как если бы она сдерживала улыбку. Она принесла поднос и поставила его на столик у кровати, после чего, бросив скромный взгляд через плечо, собралась уходить.
Но Кугель остановил ее:
– Табазинта, дорогуша! Сегодня прекрасная погода – я позавтракаю на квартердеке. Кроме того, передай мадам Сольдинк, что она может зафиксировать штурвал – ее смена закончилась.
– Как вам будет угодно, сударь. – Табазинта взяла поднос и вышла из каюты.
Кугель поднялся с кровати, освежил лицо надушенным лосьоном, прополоскал рот раствором одного из