Трое из Леса. Вторая трилогия. Юрий Никитин
превратился в волка, даже не пришлось грякаться оземь, дико посмотрел на горло Таргитая, облизнулся сладострастно, потом с великим усилием отвел взор, отряхнулся, словно выбивал остатки человечьего духа. Пасть была широка, там словно полыхал огонь, а обрамляли багровый страх белые ножи зубов.
Изгои с холодком по коже наблюдали, как могучий зверь одним прыжком перемахнул костер, не все лесные звери страшатся огня, на той стороне поляны словно бы что-то шелестнуло, но все, что услышали, это медленно падающий листок с вершины дерева, что цеплялся за ветки, стараясь задержаться, медленно сползал по шершавой коре дерева, стукался черенком, шелестел по-осеннему влажно и оранжево.
Глава 8
Куча хвороста велика, не куча – гора, до утра хватит, и Таргитай, поколебавшись, вытащил дудочку. Олег поморщился, но лишь стиснул челюсти. Когда дударь занят своей палкой с дырками, тогда не ноет, что мрет с холоду, что слабый, что есть надо каждый день, не пробует подольститься, заводя разговоры о Высоком.
Олег сходил к коням, те мирно объедали кусты поблизости, проверил путы, вернулся, но перед глазами маячил только Таргитай, при одном взгляде на которого чувствовал, как в груди вздымается черная злость, даже ненависть к этому лодырю, этому тупому, как валенок, человечишке, что как-то сумел… нет, которому выпала странная и дикая удача… и который не знает, как распорядиться, не умеет и никогда не сумеет!
Таргитай хлопотал у костра, без нужды совал прутик, раздвигая горящие угли, выкладывая их ровным полем, чтобы давали сухой устойчивый жар. Обычно он засыпал над костром, но сейчас суетился, искательно заглядывал сердитому Олегу в глаза, заискивал, чувствуя недовольство друга, который старше всего на три весны, но гоняет его почище родителей.
Олег поморщился, чувствовал боязнь и неуверенность дудочника, в груди слегка кольнуло чувство вины, Тарх не понимает, за что его так, но превозмочь себя не мог, буркнул:
– Будем спать.
Таргитай сглотнул голодную слюну:
– Ты спи, спи! Я подожду Мрака.
– Под твою дудку заснешь!
– Тогда думай о Высоком, – предложил добрый Таргитай.
– Шутишь? – изумился Олег. – Под этот голодный сип пополам с собачьим воем я начинаю грезить, с каким бы удовольствием задавил тебя…
Таргитай поежился:
– Олег… ты ж добрый! Ты даже жука не убьешь без надобности.
– Но ты ж не жук?
Таргитай задремал первым, хоть и на голодный желудок. Поспать он любил не меньше, чем поесть, а Олег сидел у костра, обхватив колени, всматривался в пляшущее пламя. Конечно, у костра надо сидеть спиной к огню, так видишь тьму, глаза не слепит, готов при первой же подозрительной угрозе откатиться в сторону, уползти, затаиться. Спать положено вообще в сторонке, чтобы свет не падал на спящего, но рядом с могучим Мраком уже привыкли, что его волчье чутье предупредит, а сам Мрак все сможет, сделает, защитит, а если не сумеет все сам, то скажет им, что делать и как.
Пламя сильно колыхнулось, Олег не сразу понял, что это он сам вздохнул так горестно. Мрак по-прежнему