Откровенные романы. Или исповедь от первого лица. Григорий Жадько
взволнованным шепотом проговорил я, и нежная волна благодарности захлестнула меня.
– Я, правда – умею!
Я нагнулся и бережно вскользь поцеловал ее: в голову, в мокрые волосы, потом в лоб, глаза и, наконец, добрался до ее скользкого холодного рта. Я целовал ее не нежно и трепетно, а немножко грубо, поворачивая голову и не давая ей дышать. Она держала свои руки на моих плечах и тянулась вверх, привставая на носочках. Дождь лил и лил, а нам было хорошо. Какой это был дождь! Мы не замечали его холодных струй. Мы были так близки, мы были одним целым. Это было вожделение! Восторг и маленькое сумасшествие в одном стакане. Что делалось с нами?! Разве это можно описать! Я дрожал, но не от холода, от близости, от того что она рядом, что мы могли позволить это себе. И она дрожала в ответ! Мы были на вершине блаженства.
– Вы не обманули меня! Дождь это здорово! – воскликнула Маша, немножко отстраняясь и переводя дыхание.
– Маша, откуда ты взялась?!! – с восторгом произнес я.
– Я «Никто»! – шаловливо и с вызовом промолвила девушка.
– Как это? – сделал я вид, что не понимаю.
– Я девушка «Никто!». И зовут меня «Никак!», – дурачась обронила она.
– Ты классная девчонка. И что ты со мной делаешь?! Я не могу от тебя оторваться.
Маша опять засмеялась счастливым смехом радостного ребенка.
– Это сон, – прошептала она, – и нам все привиделось.
– Ты так считаешь?
– Считаю.
– Во сне можно многое…, – многозначительно пробормотал я.
– Ну-у-у-у-у, – затянула она в раздумье… и после длинной паузы согласилась, – в общем да!
– Правда? – обрадовано воскликнул я.
– Не всё! – остудила она меня.
– Тогда это не сон! Я хочу поцеловать тебя там! – нерешительно высказал я крамольную мысль, касаясь ее груди.
– Ого?! Прямо там? – чуть опешила девушка, инстинктивно отстраняясь.
– Конечно!
– Это зачем! – обронила она и смущенно попыталась посмотреть мне в глаза. – Ничего себе!
– Можно?
– М-мм! – она растерянно молчала.
– Так как? – настаивал я с замиранием в душе.
– Наверно нет, – голос ее дрогнул, – так неожиданно!
– И все-таки – я поцелую, – с чего-то обнаглев, решительно заявил я.
– Ты можешь это не делать?! – прошептала она умоляюще, переходя на «ты».
– Могу, но не буду, – не отступал я.
– Это страшный сон?!
– Совсем нет Маша. Ты боишься?
– Меня ни-к-то, ни-ко-гда, не це-ловал там, – проговорила она, чеканя по слогам слова, … подумала немножко и добавила, – даже во сне!
– Я буду первым, – предположил я.
– А потом? – с тревогой промолвила моя гостья.
– А что потом? – невинным голосом переспросил я.
– А что мы будем делать потом? – растерянно обронила она.
– Не знаю.
– У меня