Угольный король. Мари Анса
чужим имуществом – этой вот старой скрипучей телегой, везущей какие-то деревяшки, – был бы временно обездвижен, а затем схвачен вызванной все тем же кристаллом стражей. Отец никогда не скупился на защиту своего имущества, и магические кристаллы использовал только высшего уровня. Даже для такой развалюхи.
На меня повозка не среагировала лишь по той простой причине, что я являлась родной кровью владельца. Дочь, как ни крути, хоть и не любимое дитя. Интересно, отец вообще расстроится, когда… нет, ЕСЛИ я умру?
Зевнув, по привычке прикрыла рот ладошкой. Рядом не было ни души, но данное мне благородное воспитание не позволяло вести себя непристойно даже в полном одиночестве. Я невесело улыбнулась, поняв, насколько это абсурдно – думать о своем воспитании, находясь на пороге смерти. Кому будет интересно, как я себя вела, пока была жива? Мне-то уж точно будет все равно. Мысли то и дело возвращались к теме скорой смерти, и в попытках избавления от них я даже скорчила рожицу, передразнивая матушку с ее вечными нотациями на тему воспитания благородной девицы.
Над головой, в темно-синем бархате неба, одна за другой зажигались яркие звезды. Они мягко мерцали, становясь то чуть ярче, то чуть тусклее. Будто где-то там, в густой чернильной вышине, горели тысячи магических светлячков. Никогда не привыкну к красоте летних ночей!
Говорят, на юге звездное небо еще более впечатляющее, но я никогда не выезжала за пределы Глоу – отец не допускал даже мысли о наших с матушкой и сестрами поездках в другие королевства и страны. Место женщины – у очага. Конечно, в нашем случае, это говорилось в переносном смысле, но…
Колесо скрипнуло, наехав на мелкий камешек, и в голове наконец-то промелькнула здравая мысль, что вместо любования ночным небом стоило бы попытаться уснуть. Через шесть часов повозка по плану должна была прибыть в городок, где с нее снимут все нагруженное. Это означало, что мне необходимо соскочить раньше, если я не хочу, чтобы кто-то меня увидел и – что намного хуже – узнал. Лицо свое я никогда ни от кого не скрывала, и юную госпожу из поместья, Арнику Хидден, хорошо знали жители всех близлежащих городков и поселений.
Увы, хоть мысль о сне и была здравой, вот только сон все никак не шел, и причин тому нашлось немало.
Во-первых, места на повозке, заставленной деревянными ящиками с каким-то товаром, оставалось мало, и мне приходилось сидеть в крайне неудобном положении. Ноги затекли, поясница начала побаливать. Во-вторых, в голову снова полезли тоскливые мысли. Стало казаться, что зря я это все затеяла. Вдруг просто-напросто потеряю драгоценное время, которое могла бы провести со своими близкими? С матушкой, которая наверняка выплачет себе все глаза, узнав о моем побеге. С нянюшкой, что в буквальном смысле выкормила и вырастила меня. С младшими сестрами, возвращения которых ожидали через пару недель.
Но дело было сделано. Назад не поверну, что бы ни случилось!
Поворочавшись еще с полчаса, я все-таки забылась тревожным сном.
Пробуждение оказалось