За границей Восточного Леса. Полина Сутягина
что есть преступление и каково наказание за него? И почему одно и то же преступление носит разные имена, если его совершают люди из разных сословий?
В тот вечер Ригзури не все понял из слов друга. Но почувствовал, что места, куда занесла его судьба, нравятся ему все меньше, если это, конечно, вообще было возможным после всего приключившегося.
Прошло уже довольно много дней их скитаний, когда они, наконец, стали безбоязненно разводить костер, не зарывая его в яму и не туша сразу же после приготовления пищи. В тот вечер они зажарили несколько пойманных грызунов и, напившись воды из ручья, сели у огня, как у маленькой импровизации домашнего очага, которого оба были лишены.
– Расскажи мне про жрецов, – попросил Ригзури товарища по побегу.
Топорик поднял на него взгляд зеленых глаз. Странный цвет для глаз, думалось Ригзури, таких людей не бывало в Лесах, впрочем, практически ничего, с чем столкнулся теперь Ригзури, не видел он на своей родине. Не мог он понять и мотивации живших на Равнине людей, поступавших с собственными сородичами так жестоко. Были ли они вообще людьми?.. Но любой из этих вопросов затмевала сила боли и вины. За сестру…
Небо озаряли мириады ночных светил. Вокруг царил треск каких-то насекомых, негромко похрустывали сучья в костре. Ночь казалась безмятежной в своей летней теплоте и легкой свежести. Но ее очарование было словно разорвано вопросом юноши, как будто скрежетом перстня о стекло.
– Что ты хочешь знать о них? – вопросом ответил ему Топорик.
– Кто они такие? Отчего власть их в этих землях так велика? И зачем им… девушки, – закончил он уже тише.
– Жрецы… хм… – Топорик поерзал немного, усаживаясь. – Как это лучше объяснить… Я говорил, что они правят здесь – это не совсем верно. Они являются мощной силой и поэтому обладают властью. Сила их особенная. Говорят, на ней держится мир. Я этого не знаю. Однако любой, выросший в этих землях, вряд ли поставит силу жрецов под сомненье.
– Если они – жрецы, – сказал Ригзури задумчиво, – они должны кому-то приносить жертвы. Кому? И что?..
– Я не знаю, – пожал плечами Топорик.
– Но почему их так называют?
Топорик снова вздохнул, ему явно не нравилась тема, однако он понимал, как это важно для юноши, и старался отвечать. Но объяснить то, чего не знаешь, просто с этим всегда живешь, было очень сложно, особенно человеку из совсем иного мира. Раньше Топорик не встречал людей, не знавших о жрецах. Они были квинтэссенцией этой земли, но с ними особо не взаимодействовали простые люди, о жрецах знали мало, больше догадывались. Порой жрецы покупали дорогие товары для Монастыря, но даже их поставщики мало что могли сказать о своих покупателях в бурых и серых плащах. Как становились жрецами, никто не знал, не знали и откуда они приходили. Обычно их корабли появлялись со стороны холодных морей. Воды там были непредсказуемые и дикие, и другие мореходы туда не ходили. Что было там, кроме холодного и бушующего свинцового моря? Но говорили, именно там и находился Монастырь. Об обитателях