Средневековая история. Чужие миры. Галина Дмитриевна Гончарова
плеть, ножевые порезы… дальше? Она просто не знала, чем так можно. Но явно это было больно. Очень больно и страшно, недаром девчонка никакущая. Хоть ты ее под асфальтоукладчик засунь, хоть под мужика – она и разницы не поймет. Сволочи!
Вот взять бы, да носом потыкать противников смертной казни. Да вот в это самое! Мигом бы свою гуманность растеряли!
Месяц беременности?
Восьмой – девятый. Точнее можно сказать после осмотра, но Лиля просто на него не решилась. Девчонка и так никакая, от дуновения ветра шарахается…
Девчонку она искупала лично. И постоянно разговаривала с ней. Рассказывала, что ее зовут Аля, рассказывала про трактир, про его обитателей, что самой девушке предстоит здесь жить, что обижать ее не будут, что она будет помогать по хозяйству – и только.
Потом поняла, что ее слова идут «белым шумом». Но не замолчала. Говорила и говорила.
И когда отмывала седые (в таком-то возрасте!!!) волосы, и когда смазывала шрамы мазью, и когда помогала девочке выйти из ванны…
Сунула ей платье, белье, и приказала одеваться.
Та послушно и молча выполнила приказ.
Лиля только головой покачала. И отправилась с девушкой в комнату к Лари. Хорошо, что все сделали, как она попросила. Лишних комнат в трактире не было, лишнего места тоже. Определять неясно кого на кухню? А если утворит чего?
За Лари Лиля была спокойна.
Деревенская девчонка беззащитной не была. Могла за себя постоять.
А еще – ей не легче пришлось. Найдут о чем поговорить.
Можно бы и к Лиле, да некуда. У нее в комнате и так, пока кровать, сундук, люлька – вот и места уже нет.
Лиля показала на ту кровать, которая была дальше от окна.
– Твое место. Будешь здесь спать.
Девушка провела пальцами по кровати. По гладкой спинке, по подушке…
В голубых глазах блеснули слезы? Живая реакция? Не страх, не боль, не ужас, не отчаяние?
Отлично!
– Ложись и спи. Выспишься – придешь на кухню, попросишь еду. Поняла?
Девушка кивнула.
– Как бы тебя еще назвать?
Кот упоминал, что универсальным обращением было: «Эй ты!». Или еще более короткое слово, обозначающее падшую женщину. Но…
Здесь так говорить – не стоит. В доме водятся дети, а вы себе представляете, как сложно отучить детей от народно-матерной лексики? Нет, вы не представляете! Они б так математику запоминали, как матюги… Лиля и сама в детстве прапорщика дядю Петю подслушивала. Вот кто выражаться умел…
Но учить этому своих детей? Нет, не стоит.
Девушка молчала.
Лиля напрягла фантазию.
Вот ничего, кроме Изауры в голову не шло. От известного бразильского сериала. Но здесь такие имена не приняты… кто там еще был, в сериале? Рита, Жануария, Эстер, Мальвина, Роза…
О!
Роза!
– Я буду звать тебя Розой, – решительно объявила Лиля. – Не захочешь – скажешь. А пока будешь откликаться на это имя.
Девушка медленно кивнула.
Промолчала, но кивнула.
– Я сейчас принесу тебе поесть. Пока немного, бульон и мясо, ты явно не ела досыта, может