Диалоги на руинах империи. Борис Иванович Мальчиков
неспроста Майкельсон сомневался в абсолютной достаточности результатов своего эксперимента для утверждения об отсутствии эфирного ветра. Сомневающиеся продолжили поиск новых схем и принципов в рассматриваемом направлении, несмотря на всю сложность задачи. В 70-х годах прошлого столетия болгарский физик-экспериментатор Стефан Маринов провел разработанный им самим эксперимент и определил скорость движения Земли относительно эфира. Казалось бы, научный мир должен был бы насторожиться и сконцентрировать в этом направлении свои усилия. Ничего подобного не произошло. Молчаливое равнодушие повисло над этим событием. Маринов не сдавался и вел активную популяризацию своих результатов. Его критики атаковали различные слабые стороны его работы, хотя у Майкельсона и Морли их было даже больше. И вдруг Маринов загадочно гибнет, якобы покончив с собой самоубийством, выпав из окна номера гостиницы. Полиция Австрии быстро закрывает дело, уверенная в версии самоубийства, игнорируя факты, разрушающие их уверенность. Планируя самоубийство, Маринов бронирует себе гостиничный номер на ближайшей конференции в другом городе. Сын Маринова, будучи высокопоставленным чиновником в Болгарии, даже не информируется о случившемся. Налицо признаки какого-то заговора. С тех пор результаты эксперимента живут только на просторах интернета, но не в научной среде. Такова история. Сомнения в отсутствии эфира только множатся. А воз и ныне там. Что скажешь на все это?
– А что тут скажешь. Сомнений действительно много. А поэтому и ответа однозначного нет.
– Чтобы укрепить свои позиции, предлагаю продолжить обсуждение по темам, которые тесно связаны с рассмотренной и в которых в этой связи наблюдаются парадоксы (внутренние противоречия), но это уже в следующий раз.
СТО. Специальная теория относительности Эйнштейна
Спустя месяц.
– Ну что, продолжим наше путешествие по дебрям современной фундаментальной физики? – сказал один другому.
– Ты произносишь такие слова, от которых оторопь берет. Фундаментальная физика! Да что я в этом понимаю? Что может понимать в этом простой инженер? Самое большее – это классическая механика, да и то поверхностно.
– Джура, ты удивишься, но именно это и требуется, для беспристрастной критики сознанием, не затуманенным современными стереотипами и догмами. Знаешь, что говорил на эту тему Эйнштейн? А он сказал как-то: «Все знают, что нечто невозможно, тут приходит тот, который этого не слышал и решает задачу». Так что бодрее и с оптимизмом в путь! Мне тоже раньше казалось, как и многим, что фундаментальная физика недоступна простому смертному, она лишь для узкого круга посвященных «жрецов». Думаю, что не в последнюю очередь именно из-за этого круг критиков весьма узок. Фундаментальные понятия обязаны быть простыми и понятными, иначе на них не построить устойчивого здания. Если они недоступны осознанию, тогда это не наука, а религия. То, что они просты, я попробую доказать.