Измена = изменения. Оле Адлер
подсказывала, что завел он свою идеальную любовницу еще до моих гормонов. Судя по хмурым бровям Руслана, я угадала. Она давно в его жизни. В нашей, черт подери, жизни.
Я мысленно нарисовала табличку и занесла туда странные факты. Все они играли против Руси. Конференция по развитию малого бизнеса, из которой он не привез никаких ценных сведений или знакомств. Полгода назад.
Желание отдыхать раз в неделю отдельно друг от друга с ночевками у родителей.
Звонки друзей среди ночи и просьбы о срочной помощи. А утром Руслан снова ничего мне толком не объяснял, потому что это мужские тайные дела.
И еще десятки мелких нюансов.
Все они сложились в пирамиду моей боли. Мама говорила, я уже в восемь месяцев собирала пирамидку. Какой, блин, полезный скилл.
Мой мозг и сейчас очень самостоятельный. Очень часто он работает параллельно с эмоциями, не отвлекаясь на них. Так я сдавала экзамены, получала права, организовывала бизнес. И теперь заканчивала брак.
Мне бы очень хотелось замереть и жалеть себя, плакать, кричать на Русю, обвинять его, сокрушаться и психовать. В принципе, я почти все это и делала, но одновременно делала и выводы.
Я точно не хочу жить с Русланом.
Я точно буду разводиться.
Я точно достойна любви и уважения.
Больно понимать, что всего этого не осталось в моем браке. Но смириться, простить и продолжать жить с Русланом – это предать саму себя.
Я стояла и смотрела на человека, который меньше суток назад был самым близким, родным, любимым. Он молчал, так и не ответил мне про любовницу. Зато придумал нечто прекрасное.
– Кира, ты в зеркало на себя посмотри, – заговорил Руслан после долгой паузы. – Расплылась, как тесто. За собой не следишь совершенно. Фигура стала отвратительная, одеваешься черти как, вся помятая и вечно недовольная. Что мне еще было делать?
– Конечно, больше нечего, – согласилась я, кивая сочувственно. – Как ты вообще дышал со мной рядом? Бедненький.
Буду рыдать чуть позже из-за его жестоких слов, но сейчас из меня рвался бравый сарказм. Защитная реакция.
Даже синтетические гормоны не расшатали мою нервную систему до стандартной истерики. Так хотелось напоследок выклевать Руслану мозг! Но я рационально решила, что потрачу больше сил, чем получу удовольствия.
Я, возможно, неправильная женщина. Может, поэтому и забеременеть не могу?
Я закрыла чемодан и покатила его в прихожую.
– Я подам на развод. Надеюсь, ты будешь счастлив, – проговорила я вместо прощания.
Руслан догнал меня, закрыл дверь спиной и схватил чемодан. Я впервые в жизни испугалась его. Глаза мужа стали бешеными. Он прищурился, смотрел на меня волком. Я инстинктивно схватилась за шею, чтобы закрыть самое уязвимое место.
– Развод? Ты серьезно, Кира? – зашипел Руслан.
– Серьезно, – сказала я тихо.
– Я не дам тебе развод.
Эта новость была едва ли не удивительнее чужой женщины в моей постели.
– Почему? – спросила я, искренне удивляясь.
Мой мозг тотчас нашел ответ.