Германия в ХХ веке. Александр Ватлин
третей от британских, что означало фактический паритет двух флотов в Северном море. С этого момента Германия стала врагом номер один для общественного мнения Великобритании – крупнейшей мировой державы.
Находившийся под патронажем Тирпица Германский флотский союз превратился в одно из самых массовых движений, объединяя в своих рядах через год после создания четверть миллиона человек. Схемы боевых кораблей стали едва ли не обязательным украшением гостиных комнат, детей поголовно наряжали в матросские костюмчики. Солидные предприниматели жертвовали огромные суммы на строительство броненосцев, рассчитывая на стабильные государственные заказы. Обыватели ожидали наплыва дешевых колониальных товаров. Наконец, для молодежи служба во флоте являлась шансом увидеть мир и сделать военную карьеру, невозможную в сухопутной армии, все офицерские должности в которой были расписаны между дворянскими сынками.
«Низвержение морского могущества Великобритании означало бы, что Германия вступает в права ее наследства» (Х. Кроков). Историки с редким для своей профессии единодушием рассматривают гонку военноморских вооружений как увертюру к будущей мировой войне, в исполнении которой вильгельмовская империя играла первую скрипку. Своеобразным проявлением ее экспансии являлось активное расселение немцев по всему свету – только за вторую половину ХIХ века из Германии эмигрировало около 4,4 млн. человек, т.е. 7 % населения страны к 1900 году. В его основе лежали прежде всего социально-демографические причины, сохранявшийся избыток рабочей силы. Каприви признал в одном из своих выступлений перед рейхстагом, что «экспорт нам жизненно необходим – мы будем экспортировать либо товары, либо людей. При росте населения без адекватно растущей промышленности мы просто не сможем существовать». Определенную роль в массовой эмиграции играли традиции миссионерской деятельности в Восточной Европе, осуществлявшейся не только крестом и мечом рыцарей Германского ордена, но и трудолюбием, изобретательностью и предприимчивостью обычных переселенцев.
Если за океан из Германии эмигрировали социальные низы, то на Восток, прежде всего в Россию, устремлялся поток высокообразованных карьеристов, большинство из которых добивалось поставленных целей. Образ расчетливого, хладнокровного немца, нарисованный в романах русских классиков, вполне адекватно отражал внутренний мир новых миссионеров. Только в Москве к началу первой мировой войны проживало около ста тысяч лиц немецкой национальности – учителей, врачей, инженеров, аптекарей. Их вклад в экономическое и духовное развитие нашей страны неоспорим, хотя неоспоримо и то, что их отнюдь небескорыстное «культуртрегерство» встречало подспудное недовольство местного населения. Широко распространенные суждения о «засилье немцев» обернулись антигерманскими погромами практически во всех крупнейших городах России в августе 1914 г.
Если националистические мифы, отравлявшие