Советник. Карина Демина
хоть что-то.
– А она появилась, и вдруг стало денег не хватать… дома холодно. К чему тратить дрова на бесполезных девчонок? – она слегка прищурилась. – Хорошо, что эта тварь издохла. Её служанки ели лучше, чем мы. Вы не поверите, но здесь… здесь никто не запирает нас в башне. И тетушка не ругает, что мы слишком много едим. И позволяет пить не только воду.
– Главное, не увлекаться.
– Я знаю, что даме благородной к лицу умеренность, – она провела рукой по платью. – Его мне перешили, когда отец вздумал отправиться в гости. Вы бы видели, в каком тряпье мы ходили. Мы… видите?
Михе протянули бледные руки.
– Нет, – честно ответил он, не понимая, что именно должен бы увидеть.
– Руки. Они в мозолях! Вы… вы потрогайте!
– Спасибо. Я на слово вам поверю.
Не хватало. Потом окажется, что он оскорбление нанес.
– Почти не осталось… отец сказал, что выдаст нас замуж. Мы обрадовались… мы так обрадовались. И она вдруг сделалась ласковой. Но это ложь. Она сказала, что если с замужеством не получится, она продаст нас магам. Магам всегда нужны жертвы.
И ресницы задрожали.
Впрочем, продлилось это недолго. Девочка явно сообразила, что слезы – не то, что нужно.
– А ваш отец?
– Она сказала, что ждет ребенка. Наследника. Долгожданного. И одаренного. И призванный ею целитель подтвердил. Думаю, он подтвердил бы что угодно. Главное, ради наследника отец сделал бы все, чего Алисия пожелала бы. А теперь её нет. И его.
А вот улыбка была искренней. Правда, слегка безумной.
– А тетушки вы не боитесь?
– Мы ей нужны.
– Джер на вас не женится.
Косой взгляд. И кивок.
– Тетушка сказала, что вы против. Но почему? Мы хорошего рода.
– Тебе лет-то сколько?
Молчание.
– Восемнадцать есть?
– Зачем восемнадцать?
– До восемнадцати замуж нельзя.
– Кто сказал?
Сколько возмущения в голосе.
– Я сказал, – Миха потянулся. Небо слегка успокоилось, и теперь если и были вспышки, то редкие, одиночные.
Надо будет поставить кого, чтобы считал или хотя бы как-то отмечал активность. Может, на спад пойдет.
– Ты еще молода. Слишком.
– И хорошо.
– Не хорошо, – вот к чему его жизнь не готовила, так к подобным задушевным разговорам. – Для начала вы с ним родственники. Близкие. И судя по тому, что из всего потомства вашего батюшки выжили лишь вы, там приличный груз набрался.
Недоумение во взгляде. Но и смотрит она внимательно.
Слушает тоже. Разве что губу покусывает.
И вот как им рассказать про генетический груз? Мутации? Близкородственное скрещивание?
– Если слишком часто соединять кровь, то она… загустеет, – Миха мысленно постучался головой о стену. – И станет дурной. У ребенка. И такое дитя умрет. Или родится уродом.
Не верит.
– У вас же были… ну там конюхи? Или те, кто лошадей разводил? Собак? Да хоть свиней!
– Свиней держали, – кивнула Алисенна. – Хотя торговать