Наполеон: биография. Эндрю Робертс
и инструменты; разослал в Лион, Бриансон и Гренобль требования, чтобы Итальянская армия передала ему артиллерию, не занятую в обороне Антиба и Монако; открыл в Олиуле арсенал (с персоналом в 80 человек), чтобы лить пушки и ядра; реквизировал в Ницце, Валансе и Монпелье лошадей. Солдатам передалась его неутомимость. Умоляя, сетуя и негодуя (мало пороха, зарядные картузы неподходящего размера, артиллерийские лошади реквизированы для других нужд и так далее), Наполеон засыпал письмами министра Бушотта и однажды – через голову Карто и своих непосредственных начальников – обратился даже к Комитету общественной безопасности.
Наполеон, жалуясь другу, квартирмейстеру Шове, на «неразбериху и небрежность» и «очевидную нелепость» настоящего положения, сокрушался, что «снабжение армий всего лишь дело случая»{154}. В характерном письме Саличетти и Гаспарену он напоминал: «Без пищи можно обойтись двадцать четыре, а если необходимо, и тридцать шесть часов, а без пороха не протянешь и трех минут»{155}. Письма, кроме напора и энергичности, демонстрируют его внимание ко всем без исключения мелочам: от цены провианта до правил возведения частоколов. Но главной его заботой была следующая. У них имелось всего 600 милье (около 294 000 килограммов) пороха, и, если бы им не удалось достать больше, крупные операции были бы невозможны. 22 октября Наполеон написал Комитету общественной безопасности о своем «огромном беспокойстве, обусловленном недостаточным вниманием к его роду войск» и прибавил: «Мне приходится бороться с невежеством и низкими страстями, которые оно порождает»{156}.
Прибегая к запугиванию, бахвальству, реквизициям и политическим интригам, Наполеон чрезвычайно быстро сформировал солидный артиллерийский обоз. Теперь в его распоряжении имелось литейное производство, изготавливающее боеприпасы и орудия, и мастерская, где чинили ружья. Он принудил марсельские власти доставить ему тысячи набитых песком мешков. Для этого понадобились большие способности к управлению. Свою роль сыграли и угрозы, пущенные в ход офицером-якобинцем в период террора. К концу осады Наполеон командовал почти сотней пушек и мортир, сведенных в одиннадцать батарей.
Наполеон получал мало помощи от Карто, которого стал презирать и которого к 11 ноября Саличетти и Гаспарен сумели заменить генералом Франсуа-Амеде Доппе. Последний, впечатленный своим командующим артиллерией, докладывал в Париж: «Я неизменно нахожу его на позициях; когда ему нужен отдых, то он, завернувшись в плащ, ложится на землю. Он никогда не оставляет батарей»{157}. Восхищение, однако, не было взаимным. Во время атаки на форт Мюрграв 15 ноября Доппе слишком рано приказал отступить, и Наполеон, возвратившись на свой редут, бушевал: «Наш удар по Тулону не попал в цель из-за этого ‹…› [слово опущено еще в XIX веке], который велел сыграть отбой!»{158}
На батареях и редутах под Тулоном Наполеон проявил немалую храбрость.
CG 1 no. 95 p. 132, октябрь 1793.
CG 1 no. 96 p. 133, 16 октября 1793.
CG 1 no. 102 p. 137, 2 октября 1793.
Rose,
Rose,