Бочка но-шпы и ложка яда. Татьяна Полякова
интересовал. Комната Сусанны находилась в центральной части здания, она была последней, далее коридор делал поворот, в левом крыле моя спальня, спальня Софьи и кабинет покойного мужа. Мои окна выходят на другую сторону, значит, если не кот Васька и не иное существо, с которым она враждовала, то Сусанну могли интересовать только окна спальни Софьи. Если Софья прятала там Макса… При сложившихся обстоятельствах мальчик, уже давно наплевав на конспирацию, являлся пред мои светлые очи. Последние слова Сусанны были «мерзавец и вор», они могли относиться как к Максу, так и к коту, а также к Олегу Петровичу и любому другому существу мужского пола. Из этого делаем вывод: виновником своего падения Сусанна считала мужчину или кота, хотя пальцем тыкала в меня.
С этого места отлично видны окна Софьи, одно окно открыто, и даже занавеска не задернута, смотри сколько душе угодно. Весьма неосторожно со стороны Софьи, если она там действительно кого-то прятала. Окна кабинета Артемьева Сусанну заинтересовать не могли, вот уже год, как туда никто не заглядывает. Кроме слоя пыли да никому ненужного хлама, там ничего нет. На первом этаже кухня и столовая. Я пригляделась получше: окна кухни зашторены, а вот столовую отсюда видно хорошо, но там в это время ничего интересного не происходит. Я в досаде покачала головой, потому что из-за осмотра места происшествия не стало понятнее, зачем тете понадобилось рисковать шеей.
– Вот туда она смотрела, – услышала я голос Олега Петровича. Он стоял внизу и наблюдал за мной. Ткнул пальцем в левое крыло дома и с грустью воззрился на изуродованную клумбу.
Тут я задела коленом обо что-то тяжелое и с изумлением обнаружила бинокль. Он висел на ограждении, зацепившись за него ремешком.
– А это что такое? – удивилась я, взяв его в руки.
– Неужто не знаете? – в свою очередь удивилась Наталья. Конечно, бинокли я видела и раньше, только как он оказался у тетушки? Тут выяснилось, что вовсе не о том спрашивала Наталья. – Она за Розой с биноклем следит. Оттого та окна и зашторивает. Кому приятно, когда под руку смотрят. И за мной следит, когда я убираюсь, и за Семенычем, и за Олегом Петровичем. За Игнатовыми тоже следит, но они ее напугали: сказали, что есть такая статья в законе, что ее можно за хулиганство привлечь, только после этого она перестала на крышу с биноклем лазить. Еще Абрамова выследила, тот с падчерицей на лодке катался и приставал к девчонке. Сусанна тут же жене позвонила, они еще к берегу пристать не успели, а Абрамова уже на развод подала. Абрамов обещал Сусанне ноги сломать, и она за ограду не ходила, боялась. Я Абрамова Христом богом просила сказать ей, что он пошутил, раз уж с женой помирился, ведь все внимание нам, раз за ворота ни ногой. Роза грозилась уйти, и я, если честно, думала, не выдержу. Он так и не позвонил, но, на счастье, она перестала бояться и опять начала за ним приглядывать.
Я с изумлением слушала Наталью. До сей поры я даже не подозревала, какая насыщенная событиями жизнь у тетушки.
– Сумасшедший дом, – пробормотала я и поспешила покинуть комнату.