Карибский кризис. Как не случилась ядерная война. Коллектив авторов
администрации за общение с советскими дипломатами отвечал младший брат президента – Роберт Кеннеди. Добрынин невысоко оценивал его интеллектуальные способности. Но их объединяло, что оба они стремились избежать большой войны. И беседовали со взаимным уважением, как представители двух великих держав, ни разу не нарушив этого неписанного правила. Особенно откровенный разговор между Робертом Кеннеди и Добрыниным состоялся 27 октября. Кеннеди заявил советскому послу прямо: «Начнется самая настоящая война, в которой погибнут прежде всего миллионы американцев и русских. Мы хотим избежать этого во что бы то ни стало. Уверен, что такое же стремление есть и у правительства СССР. Однако промедление с нахождением выхода связано с большим риском». Эта была кульминация кризиса. Они договорились, что президент США ответит на письмо Хрущева – и это сгладит ситуацию, позволит нащупать компромисс.
На следующий день ранним утром президент Кеннеди неожиданно для многих согласился на компромисс. В Москву полетела телеграмма: «1) Вы (СССР) согласитесь вывести свои системы вооружения с Кубы под соответствующим наблюдением представителей ООН, а также предпринять, с соблюдением соответствующих мер безопасности, шаги по остановке поставок таких же систем вооружения на Кубу. 2) Мы же, со своей стороны, согласимся – при условии создания с помощью ООН системы адекватных мер, обеспечивающих выполнение данных обязательств, – а) быстро отменить введённые в настоящий момент блокадные мероприятия и б) дать гарантии ненападения на Кубу».
К этому, по настоянию советской стороны, добавили еще одну уступку – эвакуацию ракет из Турции. Говорить об этом публично американские власти отказались. Действия американского президента сковывала «свободная западная пресса». Он не мог отмахнуться от политической конкуренции с республиканцами, от очередных выборов. То есть, Кеннеди нельзя было показаться «слабаком», который испугался Москвы и слишком дешево продал американские интересы на Кубе… в результате американцы не захотели публично терять лицо, но в секретных переговорах по турецкому вопросу слово дали и сдержали его.
На этих условиях стороны и пришли к согласию. Хрущев, во избежание провокаций, даже принял решение о трансляции по радио своего положительного ответа на американский компромисс. После демонтажа стартовых площадок советских ракет на Кубе Кеннеди прекратил блокаду острова. А вскоре убрал и «Юпитеры» с турецких баз. Сбылась мечта Хрущева: отныне он мог отдыхать на крымском берегу, не опасаясь натовских ракет…
Надо сказать, «джентльменское соглашение» сработало. Даже после гибели Кеннеди его преемник Линдон Джонсон дал понять советским коллегам, что Турция останется безъядерной. Не менее надежным оказалось и слово Советского Союза. Никаких ядерных ракет с тех пор на Кубе не было и нет сегодня. Обе сверхдержавы держали слово – и это стало основой послекарибского мира.
В советской прессе об этих событиях писали скупо –