Откровение. Цикл «Принц Полуночи». Наталья Игнатова
но отпечатавшееся в душе…
Тень Хиросимы.
Эльрик появился рядом с Блудницей.
Не тень, не призрак. Огромный, жуткий, настоящий. Красные глаза отразили солнце, сверкнули, как алые бриллианты. Волосы, заплетённые в косу, текли белым золотом. Черный шёлк одежды – как изузоренный воронённый металл.
Эльрик. Настоящий. Но ещё не живой… пока – больше меч, чем существо из плоти и крови.
– Коса? – спросил Зверь.
Ну конечно, о чём ещё спрашивать вернувшегося из мёртвых, если не о причёске?
Князь, наверное, подумал о том же. Мечи вообще думают?
Понял он, во всяком случае, правильно. Остался стоять где стоял. Безропотно позволил взять себя за руку – левую, металлическую, живую только с виду. Так же терпеливо вынес хватание за косу. Потом Зверь взял его правую руку, живую по-настоящему, и запутался в эмоциях, то ли своих, то ли княжьих.
– Можешь ещё на зуб попробовать. – Низкий голос смеялся, но был тёплым.
Что-то в Эльрике живое, что-то нет, что-то – не понять.
– Коса, – до Зверя начало доходить, – значит, всё правильно? Здесь у тебя всё правильно. Потому что мы на Обочине или потому что ты в родном мире?
– Я не сделал ничего, за что косу стоило бы отрезать.
– А кто сделал? О… чёрт…
Вот теперь дошло. Окончательно.
Это Эльрик, живой и настоящий. Почти живой. Точно настоящий. Но это не тот Эльрик, что жил в Саэти. Того звали Чудовищем, этого зовут Снежный Конунг.
Они разные.
Длинные пальцы с когтями сжались, не позволив отдёрнуть руку. По лишённому мимики лицу, по глазам без зрачков и радужки не прочесть ни чувств, ни мыслей, но это и не нужно. Вот же всё – своё и Эльрика – как всегда, то есть как последние несколько лет. У Князя все правильно. Он не сделал ничего из того, что сделал тот, другой шефанго. Но становится им, Чудовищем, когда приходит в Саэти. Потому что кто-то должен.
И тогда – нет косы. Нет покоя в душе. Есть одиночество, печаль и потери.
– И один не в меру сентиментальный ангел-людоед. – Эльрик выпустил его руку, погладил по голове.
– А здесь?
– Ну, ангел-людоед есть точно.
К этому нужно было привыкнуть. Наверное, на то, чтобы привыкнуть, потребуется время. Там, в Саэти, кроме ангела не было никого. Чужие друзья, чужая любовь, чужая семья. Не потому чужие, что принадлежали Чудовищу, а потому, что тот, переломанный, искалеченный с юности, просто не мог… что? дружить? любить? принимать любовь?
Нет, это всё было, но как-то не так. Неправильно.
Непонятно.
– В Саэти нужен был Меч, – сказал Эльрик. – А у него ни души, ни чести, ни совести. Это немного мешает. Потом. Когда приходишь в себя и понимаешь, что сделал и чего не мог не сделать.
Разбившаяся ледяная маска. Чёрная кровь на руках, на когтях, выдирающих сердца из-под рёбер. И смертельный холод потом.
Когда приходишь в себя.
– А вот