Лавка подержанных артефактов. «Letroz» Вадим Смольский
недостаток сна в своём организме.
Идя по улицам и сжимая чужую руку, словно боясь, что суккуб попытается сбежать, Стив размышлял над тем, что городские слухи – это ещё не самое плохое. Вряд ли кто-то всерьёз будет думать, что он женился на демоне. Слишком уж абсурдная новость. Скорее спишут такую поспешность на более обыденные вещи: ребёнка или требование влиятельного отца.
Проблема заключалась в том, что рано или поздно о произошедшем узнают их с Форли родители. Им не составит труда понять, что произошло. И никакие байки и отговорки тут не помогут. Отец, может, и поймёт или хотя бы промолчит, а вот мать – с ней всё сложнее, как и всегда. Вначале она порвёт на клочки Солифилесет, затем Балаэля с его сделками, а затем, на сладенькое, возьмётся за Стивена.
У входа в храм Всеотца суккуб ощутимо вздрогнула и впервые, пускай и на краткий миг, проявила себя, слабо прошептав:
– Он обманет тебя, как обманул меня…
Стив, услышав это, вздрогнул и замер на мгновение, но диалога не случилось – Солифилесет снова вернулась в ошеломлённое состояние. Прикинув в уме, что, возможно, она уже приходит в себя, и, чего доброго, вот-вот сбежит, Стивен ускорил шаг.
У Гевента уже всё было готово, причём без лишних свидетелей: ворота храма закрылись, не впустив в него ни единого постороннего. Церемониальные одежды первосвященника плохо сочетались с красным носом и глубокими кругами под глазами. Ещё хуже – с запахом перегара. Создавалось впечатление, что Гевент всю ночь напролёт убеждал богов отказаться от пьянства, но проиграл эту битву, а затем пал во грехе.
– Мы собрались здесь сегодня, чтобы сплести нерушимым союзом влюблённые сердца! – хриплым голосом торжественно объявил первосвященник, хотя кроме них троих внутри никого не было. – Стивен, готов ли ты взять в жёны…
Гевент запнулся, не зная имени суккуба. Форли предвидел это и заранее подсказал, что делать в этом случае.
– Её земное имя – София, – сообщил Стив, морщась от боли – новонареченная впилась ему в руку ногтями.
– Готов ли ты взять Софию в жёны?
– Готов.
– Клянешься ли ты ей в вечной верности и обязуешься беречь, пока смерть не разлучит вас?
– Клянусь.
Первосвященник кивнул и обратил свой взор на суккуба. Та явно уже приходила в себя, поэтому пришлось рукой просить ускориться.
– София, согласна ли ты выйти замуж за Стива… кхм, Стивена Гофта и быть верна ему до конца?
Это был самый опасный момент. Одно, даже самое тихое «нет» разбивало весь план в пух и прах. Стив вгляделся в лицо суккуба: та медлила с ответом, а в ней явно происходила какая-то борьба. Её губы слабо шевелились, но в этих движениях читалось отнюдь не лаконичное «да».
Неожиданно знак на руке Стивена зажёгся болью. На секунду храм, несмотря на множество украшенных фресками окон и зажженных свечей, погрузился в полумрак. Что-то мрачное нависло над ними. После этого Солифилесет вздрогнула, её глаза стали матово-чёрными, и она очень неестественным голосом, словно говорила через силу,