Любимые рассказы для детей. Юрий Казаков
разбитый клюв, он напоил его. Потом кое-как сложил и перевязал клюв и посадил кулика на подоконник.
Понемногу кулик оправился, ожил, стал взъерошиваться и бегать на длинных ножках по столу и по лавкам. Только клюв у него долго болел, и рыбак сам его кормил: копал червяков во мху, приносил с берега ракушки, выковыривал мякоть и отдавал кулику. А когда настали заморозки, рыбак поплыл к себе в колхоз и кулика взял.
Всю зиму жил кулик у рыбака в избе, а весной вместе с ним опять приехал на тоню. Он окончательно поправился, но клюв так и остался коротким и кривым. Рыбак было выпустил его, но кулик никуда не улетел, побегал по берегу, а вечером прилетел к избушке и стал шуршать и стучать клювом в окошко. Рыбак открыл окошко, кулик влетел, сел на подоконник, почистился, нахохлился, поджал одну лапу, спрятал голову под крыло и заснул.
Но самое интересное случилось, когда кулик, соскучившись, прилетел однажды к рыбаку, который покачивался в карбасе у ловушки. Кулик сел на кол и стал поглядывать туда-сюда. Сначала он сидел спокойно, но вдруг уставился в воду и заволновался. Рыбак тоже глянул в воду и увидал, что в тайник вошла семга. Семгу он тотчас поймал, а кулик с тех пор стал его помощником. Он всегда скорее рыбака замечает, когда в тайник заходит семга.
Кулика этого знает уже весь берег, и, когда охотники с маяка видят одинокого кулика, они долго приглядываются, не короткий ли у него клюв, чтобы не ошибиться и не подстрелить знаменитую птицу.
Выслушав эту любопытную историю, я посмотрел на кулика и спросил напоследок:
– Так, значит, и не попал он в тропики?
– А ему и на печке тропики! – сказал рыбак.
Тэдди
1
Большого бурого медведя звали Тэдди. У других зверей тоже были имена, но Тэдди никак не мог запомнить их и постоянно путал и только свою кличку знал твердо, всегда откликался и шел, если его звали, и делал то, что ему говорили.
Жизнь его была однообразной. Работал он в цирке, работал так давно, что и счет потерял дням. Его по привычке держали в клетке, хоть он давно уже смирился и в клетке не было необходимости. Он стал равнодушен ко всему, ничем не интересовался и хотел только, чтобы его оставили в покое. Но он был старым опытным артистом, и в покое его не оставляли.
Вечером его выпускали на ярко освещенный манеж, посередине которого не торопясь расхаживал высокий человек с бледным лицом. На человеке были белые панталоны, мягкие черные сапоги и лиловая куртка с нашитой спереди золотой тесьмой. И панталоны, и куртка, и бледное равнодушное лицо человека всегда производили на Тэдди сильное впечатление, но больше всего медведь боялся его глаз.
Когда-то давно несколько раз Тэдди поднимал свой страшный звериный бунт. Он тоскливо ревел, рвал прутья клетки, и никакими самыми жестокими мерами нельзя было его успокоить. Но приходил человек с бледным лицом, становился возле клетки, смотрел на Тэдди, и каждый раз под его взглядом медведь покорно стихал и через час уже позволял выводить себя на репетицию.
Теперь