Океан Надежды! Книга, которая заставляет задуматься!. Удалая Любовь
целовать мне ноги.
Встала как вкопанная, и только тогда что-то щелкнуло у меня в голове.
– Ты ни в чем не виновата, – стала я ее целовать, – это я, понимаешь, я плохая.
– Нет! – кричала она мне. – У меня самая хорошая мама. Я тебя люблю. Я вырасту. Я все для вас с бабушкой сделаю, мамочка, – гладила она меня по голове, – я не обижаюсь, не обижаюсь, – повторяла она, целуя меня и гладя по волосам. Мы проплакали так весь вечер. Я извинилась перед мамой, которую всегда обвиняла, что отца у меня не было.
– Мама, – сказала я ей, – ты ведь ни разу не показала, как тебе было сложно, а я превратила нашу жизнь в ад.
– Ничего, – ответила мне она, – главное, что ты осознала; теперь у нас все наладится.
Утром я пошла искать работу, и мне сопутствовала удача. Зайдя в один офис, я услышала, как мужчины разговаривали на повышенных тонах. Я успокоила дебошира, вставив свою лепту. Он махнул рукой и ушел, закончив конфликт.
– Ловко это у вас получилось.
– Да я просто психолог по образованию. А вы не подскажете, здесь вот реклама детского центра. Им вроде персонал нужен.
– Да съехали они: аренду не потянули.
– Жалко, – сказала я.
– А вы к ним на работу хотели?
– Да.
– Может, вас наше предложение устроит? Мне нужен человек, который будет людей устраивать через тесты, а то много неадекватных развелось. Зарплата приличная. Все в белую, и график нормальный: пятидневка с 9 до 17. Ну как вам, интересно такое предложение?
– Очень интересно, – обрадовалась я. Наконец в моей жизни началась белая полоса. За два года я накопила на первоначальный взнос, и мы переехали хоть в однушку, но свою. Радости нашей не было предела. Из большой лоджии мы сделали Насте ее комнатку и стали готовиться к главному событию – к первому классу.
– Ну что, мои любимые девочки, – кричала я хохоча, – уже готовы к рейду по магазинам?!
– Да, – смеялись они, и мы вышли на улицу. Дойдя до остановки, я предложила купить всем по мороженому. Мама начала возмущаться:
– Так не ели толком ничего, а ты ей сладостями аппетит весь перебьешь.
– Не перебьем, – смеялись мы и умяли аж по два.
– Катя, – говорила мне мама, – ты что, с ума сошла – такую кобылицу на руках носишь? А ну поставь ее, пусть сама ногами топает.
– Ну мам, – отвечала я, – от остановки далеко, устанет еще. – И радостно тащила свое сокровище на руках. За два года все поменялось. Я смотрела на свою девочку, и у меня от умиления щемило сердце. За ночь я вставала к ней по пять раз, чтоб поцеловать, укрыть или просто полюбоваться, а она отвечала мне взаимностью. Я так старалась стереть из ее памяти пять лет ада; я применила все техники, которые только знала, мы вылепливали все неприятные события, рисовали плохих персонажей и потом их или рвали, или сжигали, и когда я почувствовала, что ее боль стала утихать, а воспоминания для нее стали просто прочитанной страшной сказкой, я потихоньку стала