Дятлов Посох. Книга вторая. Валерий Капранов
новогодние поздравления, а потом принялись поджигать и запускать петарды.
– Что за нелепость, – возмущенно проворчал барон и увлек Андрея Андреевича за собой, чтобы поскорее проскочить мимо них и миновать очаг этого разбитного молодежного веселья. – Никогда не любил и не понимал этого праздника. Ведь это же абсурд. А еще это сумасшествие с подарками. Вы на них только посмотрите… какие легковерные и наивные людишки. Если бы они только знали, чему они радуются на самом деле…
– А вот я, между прочим, ваш пессимизм не разделяю, – добродушно возразил Людвигу профессор. – Если людям хочется праздника, то пускай себе веселятся в волю. Чего в этом плохого? Вот вы сами посмотрите на них… Сколько в их лицах счастья, любви и доброты. По-моему, Новый год – это хороший повод, вспомнить о тех, кто тебе дорог, отрешиться от нескончаемых повседневных дел и проявить заботу о близких.
Хоть профессор был и убеленным почтенной сединой ученым, но барону его высказывания показались не по-научному примитивными. Он бы легко мог привести Андрею Андреевичу уйму доводов на тему, почему в этот праздник всего этого делать не следовало бы. Но не стал. В данный момент его интересовало совсем другое. Если нравится им веселиться, – ну что ж… пускай повеселятся. Хочется проявить заботу о ближних? Хорошо… Скоро мы вам это устроим. И тогда посмотрим, как наш профессор запоет, когда узнает какой сюрприз мы с Гертрудой ему приготовили. Интересно, какой в конечном итоге он сделает выбор? А выбор сделать ему придется.
– Андрей Андреевич, как бы там ни было, но мне любой ценой необходимо взглянуть на этот посох.
– Что вы, голубчик, – не хотел его огорчать профессор, но увы, все же пришлось. – Теперь об этом даже не может быть и речи.
– Это почему же? – сделал вид, что удивился Людвиг. Хотя на самом деле к этому времени он уже прекрасно понимал, в чем была причина.
– В виду того, что случилось, этим происшествием заинтересовались определенные государственные структуры, – не вдаваясь в подробности, принялся объяснять ему профессор. – И теперь, в связи с этим, к посоху и другим артефактам, находящимся в хранилище, доступ строго ограничен. Вход в музей возможен только по спец пропускам, а к самому хранилищу приставлена вооруженная охрана.
– Но вы-то сами можете туда попасть? – настойчиво спросил барон.
– Я могу, – еще не понимая, куда он клонит, признался Людвигу Андрей Андреевич. – Ведь я являюсь одним из руководителей этого проекта.
– Вот видите. Тогда и меня туда проведите.
– Говорю же вам, это невозможно, – мягким тоном, но в то же время категорично заявил профессор. – У меня нет таких полномочий. Ведь вы же не член исследовательской группы и даже не работник музея.
– Да это так, – согласился с ним Людвиг, но так просто сдаваться он был не намерен. – Но вам все равно придется меня туда провести, так как для меня и для вас это вопрос жизни и смерти.
– По поводу жизни и смерти