Кикимору вызывали?. Юлия Ляпина
либо какой-то ритуал, чтобы призвать кого-то или что-то. Либо, что еще хуже, попытка запугать жителей, чтобы провернуть что-то тайное и страшное.
– Вот любишь ты ужас наводить! Нечисть болотная! – буркнул Гомез и поежился.
– Правда, есть и третья возможность…
– Ну?
– В Западном завелся маньяк, но это маловероятно.
Оборотень призадумался и признал, что версия так себе. В школе сыска маньякам посвятили всего несколько занятий. Опытный сыскарь, читающий лекции о типах преступников, признал, что поймать реального маньяка очень трудно, потому что истинные сумасшедшие дьявольски хитры и осторожны. Их часто заводит сама игра в охотника и жертву, и случается, никто, кроме самого убийцы, не подозревает о его секретах.
– Ты права, – согласился сержант, отвлекаясь от неровной тряски волшебного коня, – район для маньяка неподходящий. Не трущобы, но и богатым его назвать сложно. Живут ремесленники крепкими семьями. Одиночки редки, стражники ходят регулярно. В основном драки среди подмастерьев по пятницам, да семейные разборки или мелкие кражи.
Ох, знал бы он тогда, как ошибался!
Глава 8
Еда у папаши Хименеса все же нашлась. Бурча себе под нос, хозяин трактира лично разбил на сковороду полдюжины яиц, дополнил их луком, перцем, помидорами, тонкими кусочками бекона и щедрой жменей зелени. К пыхтящей на сковородке яичнице папаша принес пару ломтей грубого хлеба, головку чеснока, оливковое масло, кувшин сангрии со льдом и пригоршню маринованных оливок. Аугусто сел за стол и признался себе, что давно так хорошо не завтракал. Еще бы вот пирожков с фруктовым мармеладом от Ниньи, но увы!
– Эй, хозяин! – после еды дон смягчился. – Подайте мне что найдется из фруктов, кофе и разговор.
Хименес поднял седые кустистые брови, однако спорить со столичным гостем не стал – быстро приготовил на жаровне чашечку крепкого кофе, разрезал гранат и принес все к столу, за которым расположился приезжий.
– Какой же разговор вы хотите, благородный дон?
– Да просто новости, – тонко улыбнулся Медина, крутя в пальцах крупный серебреник. – Я у вас человек новый, но пробуду долго, так что хотелось бы узнать, кто с кем дружит, кто кого не полюбил, чтобы не угодить под копыта несущейся лошади…
Намек на традиционную казнь предателей в некоторых кланах папаша понял сразу. И Аугусто сделал вывод, что не ошибся. Когда-то Хименес не просто служил на корабле, а был не прочь взять на абордаж приблудившееся торговое судно. Впрочем, грехи молодости легко списывает старость – так иногда любила говорить Нинья.
– Что ж, благородный дон, – папаша тяжело опустился на скамью, потирая ногу, – если уж вы к нам надолго, то должны знать, что стражники и сыскари не дружат. Одним приходится целый день ноги бить или ночью носы морозить, охраняя покой жителей нашего славного города. Другие же приходят только на трупы или уж какие-то большие кражи и руки марают редко. Правда, вот парень, который вас привел, и девчонка, напарница его, те руки испачкать не боятся. Их и стражники уважают,