Сиротка. Андрей Евгеньевич Первухин
в курсе, кому так повезло, вот и решили всю нашу добычу прибрать к своим рукам. Надо же, неужели торгаш успел так быстро человека отправить? Не должен, мы всё же шли довольно долго. Впрочем, когда я вырвал кошель, на улице мы были не одни, нас мог кто-то увидеть и узнать, а потом доложить об удаче нужному человеку. Надо же, как быстро нас нашли, неприятно.
За большим столом сидело три человека, как я понимаю, сам Шрам и его подручные. Главаря можно было узнать сразу – без носа, без ушей, да ещё и клеймо на щеке, которое он пытался убрать, но как-то безуспешно. Мои друзья при виде такого страшилища даже попытались попятиться назад, да только им не дали. Мне уже доводилось видеть покалеченных людей, поэтому нормально отнёсся и к этому человеку, ну да, немного неприятно, но всякое бывает. Видимо Шрам ожидал от меня совсем другой реакции, потому что я умудрился больше других привлечь к себе внимание.
– А ты, как я погляжу, совсем не испугался? – Спросил он у меня.
– Нам сказали, что Вы просто поговорить хотите, – пожал я плечами. – Да и зачем Вам нас убивать, не думаю, что Вы любите детей калечить.
– Да я не о том, – хмыкнул главарь, а потом обвёл пальцем вокруг своего лица.
– Я не привык по внешнему виду судить человека, – кисло улыбнулся я. – Ну да, шрамы страшные, но может в глубине души Вы добрейший человек.
Видно мои слова сильно его развеселили, потому что он сначала несколько секунд помолчал, а потом в голос расхохотался, даже его подручники не удержались от смеха, как и те, которые стояли позади нас. Голос у моего собеседника был глухим и тихим, такое ощущение, что у него и голосовые связки были повреждены, хотя шрамов на шее вроде бы нет. Кстати, одеты все сидевшие за столом были по-простому, как обычные работяги, только во всё чистое и явно качественное.
– Может и добрейший человек, – отсмеявшись, сообщил мне Шрам. – Кто его знает? Ну ладно, ты знаешь, зачем я вас к себе пригласил?
– Нет, – покачал я головой. – Даже нет никаких предположений, чем мы могли заинтересовать такого важного господина.
– Не надо называть меня господином, – поправил меня местный авторитет. – Зови просто Шрамом. Что касается твоего неведения, так ты лукавишь, и мне это не нравится. Тут мой дом, я тут хозяин, мне даже известно о том, кто и когда чихнул. За спокойную жизнь все платят мне, ну почти все, я всё же не всесилен. Ваша шайка меня до поры до времени не интересовала, но тут мне птица на хвосте принесла, что вы какого-то дворянчика облапошили, деньжат заработали, а мне нужную сумму занести забыли, это непорядок. Сколько вы с того парня сняли?
– Двадцать семь серебряных монет, – сделал я честные глаза.
– Давай так, – нахмурился Шрам, – ещё раз мне соврёшь, то смотреть с содроганием будут на тебя, а не на меня.
– Сто семнадцать серебряков, – не стал я испытывать судьбу и сказал правду.
– Вот теперь вроде бы не врёшь, – хмыкнул Шрам. – С вас пятая часть за спокойную жизнь. Это будет…, – мужчина защёлкал пальцами, подсчитывая.
– Двадцать