Софи и носитель безумия. Рубен Михайлович Арушанов
уже почти восемь вечера.
«Странно что меня никто не разбудил. Ведь эти то совсем не могут без меня ничего решить. А тут Герман», – Виктор подумал и зевнул.
Кольт конечно же сходу заметил глубокую сонливость своего друга, однако не стал тревожиться поэтому, а перешел сразу к делу, и начел он с оправданий:
–Я извиняюсь, не мог найти отчеты. Думал уже что потерял, –не очень убедительная отговорка, да и голос выдавал лукавство.
Виктор бы и сам забыл про них, поэтому в лишнем оправдании не было никакого смысла.
–Ах, ну-ка давай, –Гюго выхватил бумаги с рук Германа и принялся внимательно их изучать. Герман же занял удобную позицию на свободном стуле на против стола директора, и не торопливо ждал.
Виктор же пытался найти что-то такого чего он не знал сам, ведь все что было в бумагах он уже выделял прежде, изучая пациента. Читал он внимательно, вдумчиво, короткий сон дал ему свежесть ума для этого. Стоит также заметить, что профессор человек начитанный, и уже имеет серебристые волосы, это к тому что несмотря на это у него сохранилось отменное зрение, что нельзя было сказать о других людях подобного типажа и о самом Германе; однако внешнему виду Виктора остро нахватал такой аксессуар как очки, он никогда не имел даже намека на их приобретения.
Исследуя анализы, профессор заметил момент, который для него был новым. Целый лист бумаги был посвящен философской мысли пациента, а именно, больной занял не только убежденную позицию того что он есть то самое вселенское неизмеримое что именовано греками как Логос, но и он был как странно убежденным пессимистом. В последние дни пациент начал проявлять проповедническую позицию, однако без малейшей агрессии, да и в целом человек был не агрессивный. Часто размышляет о жизни и смерти, Виктору это показалось интересным, возможно он посчитал что пациент сознательно или бессознательно понимает и осознает свое положение, и это осознание приводит его в депрессию на основе чего и возникают такие мысли. Но в любом случае отчет был краток, не хватало больше деталей. Гюго задумался о том, чтобы лично начать вести его лечение.
–Я бы хотел взяться за него лично, –Гюго наконец поднял глаза на заждавшегося друга.
–А в чем проблема? Ты считаешь есть варианты как его вернуть в этот мир? –Герман посчитал что этот пациент не заслуживает персонального внимания, так как на прочь не верил в возможность его излечения.
–Мне он понравился, его необычное восприятие мира, да и его биография…
–Вызывает жалость, верно?
–Точно, жалость. Жаль терять такого человека, –Виктор протянулся чтобы взять очередную сигару, –я конечно уважаю твои методы, и ты это знаешь, но твои и мои способы лечения разнятся, –проговорил сквозь сигару, и комната наполнилась тяжелым дымом.
–У тебя уже есть подготовленный метод на него? Или может быть какие-то идеи?
–Нет, мне еще стоит и дальше изучить его.
–Тогда