«Классовая ненависть». Почему Маркс был не прав. Евгений Дюринг
подобно Вольтеру, не нашел нужным скрывать свое отвращение к евреям и написал брошюру о них с беспощадной язвительностью, которая у либерально настроенных людей обыкновенно поднимает такие недобрые по адресу Дюринга чувства, что никаких его доказательств они уже не видят. (О юдофобстве же Вольтера публика обыкновенно ничего не знает.) Мы находим некоторое удовлетворение в том обстоятельстве, что такого крупного писателя, как Н. К. Михайловского, антигебраизм Дюринга не удержал от пропаганды его философских и политических идей. Правда, в 70-х годах, когда появились статьи Михайловского о Дюринге, последний еще не сконцентрировал своих взглядов на евреев в отдельной брошюре, тем не менее его антигебраизм был уже достаточно ярко выражен, например, в «Курсе философии». Какого мнения был Михайловский о «врейском вопросе» Дюринга, нам неизвестно. Но и после выхода в свет этой брошюры и после приведенного уже нами отзыва о ней г. Русанова Михайловский советовал именно этому самому г. Русанову налечь на философию, и в частности изучить Ланге и Дюринга. («Былое», 1907, VII. «Политика» Н. К. Михайловского).
В конце 1883 г., значит, два с лишним года спустя, Михайловский поместил в «О. З.» статью г. Красносельского «Голос жизни в области мысли», которую г. Красносельский написал, кажется, по предложению Михайловского и которую в настоящее время он считает юношеским панегириком Дюрингу. В этой статье, занимающей 64 страницы, относительно юдофобства брошено только одно замечание, и то в скобках, что «Дюринг – заклятый враг еврейства и всюду подозревает преследования с их стороны». Почему же Михайловского не оттолкнуло в то время от Дюринга юдофобство последнего? Потому, вероятно, что на юдофобстве, по его мнению, философия Дюринга не клином сошлась. Михайловский писал в статье «Утопия Ренана и теория автономии личности Дюринга»: «Может быть, вся громада природы, природа в целом, рисуется Дюрингу в слишком благодетельном для человека освещении, но относительно добродетелей отдельного человека он чужд всяких иллюзий. Исходным пунктом своих рассуждений он берет человека, как он есть, с его низкими и высокими, грубыми и мягкими побуждениями. Он стремится построить идеально прекрасное здание прямо из этих грубых кирпичей; будучи уверен, что игра страстей, заложенных в человека природой, должна привести к благополучному концу, и что жизнь сама по себе имеет громадную цену, он естественно ничего не прячет ни от других, ни от себя».
Эта позиция Дюринга Михайловскому страшно нравилась. Но Дюринг от критики характера отдельной личности последовательно перешел к критике национальных характеров. И здесь он также ничего не прячет ни от других, ни от себя; он берет нации, как они есть, с их низкими и высокими, грубыми и мягкими побуждениями; он стремится построить идеальное прекрасное здание человечества прямо из этих грубых кирпичей, он уверен, что игра страстей и здесь должна привести к благополучному концу. Было бы крайне интересно послушать критику Михайловского относительно