Гонщики кампуса. Бойфренд из книг. К. С. Килл
мне не слишком-то весело.
Закончилось лето, которое по праву можно было назвать самым ужасным в моей жизни, и, казалось бы, вот тот самый момент, когда нужно воспрять духом, ведь все уже позади, и я возвращаюсь к столь любимой мною студенческой жизни. Вот только того Донована, который так уверенно шагал к главному корпусу все предыдущие годы, больше нет. Вместо него остался несчастный парень, который внезапно осознал, насколько облажался, и который не имеет ни малейшего понятия, что теперь с этим делать.
Я думал, что хуже приступа, случившегося с отцом, ничего не может быть, но нет, как же я ошибался. Черт, как только снова вспоминаю об этом, хочется просто взять и разгромить все вокруг.
Да, я прекрасно знал, что приезд сестры в самом начале каникул все испортит. Вот только все пошло совсем не так, как я ожидал. Я всего лишь хотел узнать причину нашего недопонимания, а что получил в результате? Настоящую катастрофу. Ненависть. Интересно, что родители ни разу даже не попытались выяснить, почему Амелия так злилась на меня все эти годы. И я ужасно ненавижу самого себя за то, что оставил все как есть и не попытался ничего исправить до отъезда.
– Привет, Донни!
Передо мной внезапно возникла смутно знакомая девчонка, прервав тем самым мои мрачные мысли. Едва услышав, как она называет меня придуманным фанатками именем, я сразу догадался, зачем она здесь.
– Хэй! Привет… тебе.
Никак не могу вспомнить ее имени, поэтому решаю использовать нейтральное «ты», от греха подальше.
– Я хотела сегодня утром прокатиться с моим любимым шофером, но ты был занят. Очень жаль, так рассчитывала повторить…
Она взмахнула ресницами, я глупо улыбнулся.
– Ты мне обещал еще одну незабываемую поездку, – настаивала она, игриво покусывая свой пальчик. – Помнишь?
Вот дерьмо, видимо, это одна из моих бывших. Кокетливое недовольство на ее личике сменилось напряжением. Должно быть, у меня на лице было написано, что я не имею ни малейшего представления, на что вообще она намекает.
Обычно я легко выходил из подобных ситуаций, но она выбрала не лучший момент для бесед подобного рода.
– Окей, ты, наверное, даже не знаешь кто я, так? Лиза!
Ее певучий голос перешел на визг и дыхание участилось. Ну вот, к гадалке не ходи, она в бешенстве. Mayday, mayday[2]!
– Донован, мой дорогой малыш! – раздался вдруг крик Льюиса за моей спиной.
Мой крик о помощи был услышан! Размахивая своими огромными ручищами, он подошел ко мне и ущипнул за щеку. Мои попытки прекратить этот беспредел закончились неудачей, он еще сильнее уцепился и даже постарался засунуть пальцы мне в нос.
– Черт, давай двигай! – кричу ему сквозь смех.
Прежде чем уйти, Лиза внимательно и с презрением посмотрела на нас.
– Я тебе помешал, Донни?
– И ты мне заплатишь за это, – притворяюсь сильно раздосадованным.
На самом деле мне хотелось расцеловать его за то, что он заставил ее смыться.
В конце концов, он выпустил меня из своих объятий. Я не видел этого придурка
Mayday – международный сигнал бедствия.