Очерки. Том первый. Александр Полуполтинных
и солдат.
И как комбат надумает,
Так побегут ребятушки:
Кросс дюжину километров,
А может, марш-бросок.
Каждый день нам предстоял забег. В любую погоду. Было два вида утренних пробежек – марш-бросок с полной выкладкой на 6 км (это если комбат находил какое-нибудь нарушение), а если таковых не было, тогда, как шутил он, в качестве поощрения, бежали обычный кросс 10—12 км. Спортивной трусцой.
Человек привыкает ко всему. И я привык бегать. В нашей части вообще было запрещено передвижение шагом. Выходишь из казармы – и лёгкой трусцой бежишь, куда тебе надо. Было поначалу тяжело. Самым тяжёлым был марш-бросок в ОЗК и надетых противогазах. Но это случалось редко, только при серьёзных «пролётах». Обычно был марш-бросок с вещмешками, оружием и противогазами через плечо. Я научился держать темп, правильно дышать, распределять силы, и вскоре бег для меня был уже не так страшен. Я даже получил 3-й спортивный разряд по марш-броску. Кросс был вообще лёгкой прогулкой. После него мы умывались и бежали в столовую. Ах, как вкусен был после такой зарядки сладкий чай, и белый хлеб с маслом, и яйцо вкрутую!
Подполковник Лисовский был втайне моим кумиром. Все его ненавидели. Мне нравилось слушать его нравоучения, которые он обильно сдабривал отборным русским матом. О, это были шедевры красноречия. Будучи старослужащим, я даже разрабатывал план, как записать его на магнитофон, потому что его речи – это было что-то! Но план мой не удался. Мораль он мог читать часами. Особенно она доходила на морозе, когда мы стояли, дрожа, в одних «хэбушках». Да и в шинелях тоже было не сильно теплее.
А на разводе длительном,
Особо если зимушка,
В шинельке так намёрзнешься,
Стоишь, трёшь уши варежкой,
Колотить нога об ногу,
Как будто деревяшками,
А толку, правда, нет.
Комбат для согревания
Находит средство верное:
Два круга вокруг плаца
И снова на развод…
Лисовский был настоящим «окопным» командиром. На учениях мог часами мокнуть под дождём, или падать по команде «Вспышка справа!» со всеми вместе в грязь. Меня он уважал, однажды я даже замещал командира нашего кабельного взвода прапорщика Александра Белялова и готовил взвод к выезду на учения, делая «расчёт сил и средств»: сколько кабеля надо взять и какого, сколько телефонов, коммутаторов, автомобилей, бензина, оружия… Участвовал наравне с офицерами в совещании.
Был я отличником боевой и политической подготовки, секретарём комсомольской ячейки и редактором «Комсомольского прожектора». Награждался «Почётным знаком ЦК ВЛКСМ» и поощрялся отпуском домой. Служба прошла гладко, но вот в конце службы случился конфуз.
Я хорошо рисовал, и в начале моей службы старослужащие часто привлекали меня для оформления их дембельских альбомов. Скоро за мной закрепился статус батальонного художника. А так как таланты всегда берегут, меня, снабдив красками, калькой, тушью и т.п., вместо нарядов запирали,