Всего лишь навсего не вру… Сборник стихов. Ильдус Муслимов
и готов был строчить,
Чтоб уж точно медаль за меня получить.
Я, конечно, расстроен, я совсем огорчён,
Что в бою был контужен и в итоге пленён.
Но из плена сбежал я, захватив как трофей:
Автомат, две гранаты, ну и пару ножей.
«Вот за это мне срок?! Да ещё и расстрел?!
Я крутнулся, вернулся! Я ж, как лучше хотел!
Эх была не была… Вы прощайте, братки!»
Капитана схватил, крепко я за грудки.
А потом трибунал, окружной, выездной.
Приговор. И под стражу, взял конвой меня злой.
Так попал я в штрафбат и прошёл всю войну.
«Жив ли ты, капитан? Я загладил вину».
Асы
Три «Фокке Вульфа» сели нам на хвост.
И понял я: без боя не уйти.
Но Бог с ним, с боем. Мы разбомбили мост,
Который фрицы очень берегли.
Кричу: «Серёга! Нужен разворот!
Чтоб выйти в лоб и видеть их глаза!»
И он проделал этот хитрый ход,
Когда ладья берёт на понт ферзя.
Немецких асов знали мы в лицо.
И среди них полно врагов достойных.
Но не нашлось в «люфтваффе» храбрецов.
Принять таран и умереть пристойно.
И эти трое не сдержав напор.
Истратив все свои боезапасы.
Ушли ни с чем куда-то между гор.
И штурман мой сказал: «Идём на базу».
Разведка
«Возьмёшь с собой двоих. Пойдёте к немцам.
Мне нужно знать их слабые места», —
Сказал комбат. Добавив: «Чую сердцем.
Затишье наступило не с проста.
Учти, сынок. Коль попадёшь в засаду,
Помочь ничем не сможем. Это факт!
Вернётесь живы: орден за отвагу,
А если нет… Не знаю, тогда как».
Он на прощанье обнял меня крепко.
И произнёс: «Ну всё, теперь иди…».
А ровно в полночь мы ушли в разведку.
Не ведая, что ждёт нас впереди.
Пройдя болото, реку переплыв,
Измучившись и подустав порядком.
Я на растяжку наступил. Раздался взрыв.
Для немцев – это было знаком.
Я ранен. Сослуживцам повезло.
Кричу им: «Уходите я прикрою!
Часок глядишь я продержусь куда ни шло!»
А те в ответ: «С одной то, брат, ногою?»
Я посмотрел и ужаснулся сам.
Одной ноги аж до колена нет.
В итоге с боем удаётся нам
Уйти. Не оставляя мой кровавый след.
Вернулись мы обратно в батальон.
Комбат зашёл в блиндаж, где я лежал.
«Ты спас нас всех, – сказал мне гордо он.
Тебе наш плотник вот что передал:
Сказал, что справно смастерит протез.
И будешь ты свободно с ним ходить.
Хоть через поле. Даже через лес.
Ну и конечно, немцев снова бить.
А мой приказ на ваши ордена.
С посыльным я отправил нынче в штаб.
Такая вот, сынок, она война.
Но слава Богу жив ты, и я рад».