Жрица. Анюта Соколова
упрямый подбородок. Возраст не определить: любому магу может с равным успехом оказаться и восемнадцать, и сто восемьдесят. Припорошённые пеплом волосы тоже не пойми какого цвета, вроде светлые. Ладно, мне за него не замуж идти. Долг жрицы – помогать всем нуждающимся без разбора.
Обратный путь пролегал через лес. Будь день солнечным, осеннее убранство деревьев завораживало бы взгляд, однако белёсая хмарь неба словно поглощала цвета, оставляя взамен лишь тусклые бурые пятна. Миран погонял каурую кобылку, привыкшую к ленивой и размеренной жизни, та возмущённо фыркала, не желая с шага переходить на рысь. Храм в долине открылся резко, словно отдёрнули занавеску, – дорога круто сорвалась под гору, где когда-то сияло, а ныне просто светлело строгое многоколонное здание. Издалека оно производило достойное впечатление, вблизи взгляд упирался в пожелтевший от времени мрамор, пятна плесени и паутину трещин. Выточенная из цельного куска полупрозрачного камня статуя Предвечной перед храмом тем не менее встречала нас ласковой улыбкой.
Скойш направил повозку к конюшне, скромно спрятавшейся за основным зданием. Миран подъехал к главному входу. К нам вышли все, способные ходить: Айшет, главная жрица храма, три почтенные старухи и две девочки-подростка. Их Айшет год назад забрала из приюта в О́креше, причём на вопрос: «Хотите ли вы служить Предвечной?» из нескольких десятков сирот лишь они ответили положительно. Прочие предпочли работные дома и бордели.
Послушник подхватил тело асгэрца и потащил внутрь храма. Я встретилась взглядом с зелёными, словно первые ростки травы после зимы, глазами Айшет.
– Всего один, – ответила на невысказанный вопрос.
Плечи Айшет еле уловимо поникли. Другие жрицы убедились, что их помощь не потребуется, и быстро разошлись по своим делам. Я поспешила за Мираном. Здоровяк бодро протопал до первой свободной комнаты в жилом крыле, сгрузил безжизненное тело на кровать и поклонился зашедшей следом Айшет.
– Какие будут приказания, госпожа?
– Принесите тёплой воды, – вместо главной жрицы распорядилась я, – и одолжите у Рéйши садовые ножницы.
Миран порадовал меня тем, что безропотно бросился выполнять.
– Остальные?.. – тоскливо спросила Айшет.
– Ещё один мальчик умер при нас, успел сказать имя – Малис Кориш. Просил передать матери, что её сын победил. – На слове «победил» меня перекосило, пришлось на несколько секунд стиснуть зубы, чтобы сдержать бессильный гнев.
Бессмысленная бойня, в которой не выжили ни победители, ни побеждённые. По милости императора Рагара, которому не угодили тысячелетние порядки. Что изменила эта так называемая победа? Конечно, матери этого не скажешь.
Айшет сжала крохотные кулачки.
– Сколько их там было, Карен?
– Около трёх десятков. Точнее определить сложно. Огненное Лезвие резало и жгло, Косой Ветер разрывал на части, многие тела были изувечены до неузнаваемости и разбросаны по полю. Я проводила всех.
– Хорошо,