Красавицы Бостона. Охотник. Л. Дж. Шэн
заполучить девушку. Похоже, это то еще бремя.
– Нет. – Я самодовольно ухмыльнулся Киллиану, пытаясь сохранить остатки гордости. Я постепенно начал смиряться с тем, что отец испортит следующие полгода моей жизни, и мне остается только продержаться до конца. – Все удалено. Во всем, что касается общественности, я такой же золотой, как и ты, старина.
Отстойно, что я даже не мог вспомнить эту тупую оргию, из-за которой вляпался в неприятности. Мне бы очень хотелось держаться за эти драгоценные воспоминания каждый раз, когда приходится иметь дело с отцом или Киллом.
– Прекрати говорить «старина». Ты не Великий Гэтсби, – сказал отец.
– У Килла все вокруг сводится к бесконечному соперничеству, – прорычал я.
– Так и есть. А ноют по этому поводу как раз проигравшие.
– Точняк, че, – кивнул я, лопнув пузырь жвачки с корицей.
– Точняк? Че? – Килл бросил на меня взгляд, каким смотрят на последствия ужасной автомобильной аварии. – Да кто так разговаривает? Что ты имеешь против английского языка? Ты коверкаешь его при любой возможности. Английский обидел тебя, когда ты был ребенком? Покажи мне где на кукле[15].
– Здесь. – Я прислонил указательный палец к виску, изобразив рукой пистолет, и шумно выдохнул, делая вид, будто стреляю себе в голову.
Брат покачал головой и оставил меня наедине с отцом. Было странно находиться с ним в одном помещении без посторонних, это и впрямь было редким явлением.
Казалось, отец всегда питал слабость к невинной Эшлинг и восхищался дьявольски умным и хладнокровным Киллианом. А я был диким созданием, которому не хватало лоска Фитцпатриков, и мы оба знали почему, хотя никому не хватало духу сказать об этом вслух.
Отец снял очки и, положив их на стол, откинулся на спинку кресла.
– Помнишь документ, что я тебе показал? Тот, в котором я вычеркнул тебя из завещания? – спросил он.
– Такое я не скоро забуду. – Я выплюнул жвачку в мусорное ведро в другом конце кабинета, с легкостью пульнув ее прямо изо рта.
Мне было не стыдно признать, что я хотел получить семейное состояние, и очень сильно. Наследство было моим единственным шансом на выживание. Я не умел ничего, кроме как трахаться и закатывать вечеринки. С такими способностями я мог стать только стриптизершей в Лас-Вегасе. К сожалению, для этого мне не хватало сисек.
– Я отправил его своему адвокату, подписанный и твоей матерью, и мной. – Отец постучал пальцем по подбородку, обдумывая свои слова.
Я почувствовал, как кровь закипает в жилах, и сжал руки в кулаки.
– Зачем ты это сделал, ведь я же согласился на твои условия? – спросил я спокойнее, чем рассчитывал сам.
Истериками в доме Фитцпатриков ничего не добьешься. Чем ты эмоциональнее, тем выше риск, что отец и Килл разобьют тебе сердце.
– Велел придержать его, пока не закончатся твои шестимесячные ограничения, чтобы ты понимал, насколько серьезно мы с твоей матерью относимся к этому вопросу.
Я
Имеется в виду техника работы с детьми – жертвами насилия, когда их просят показать на кукле, где и как их трогали.