Хранители Ладгарда. Татьяна Носова
мастерство ковки из железа и стали, от иголок, замков до клёпаных кольчужных колец, от стрел до серьёзного оружия – брони, мечей, боевых топоров, щитов, да к тому же обладал недюжинной силой.
Бабка твоя, Живана – мастерица-искусница: пряла, вязала, шила для наместника и его родни.”
Андрагаст неожиданно изменился в лице, в глазах промелькнула злоба, и горечь утраты, сглотнул подступивший ком, продолжил:
"На дворе стояло ясное морозное утро, солнце светило особенно ярко, золотистые лучи отражались от поверхности, ослепляя глаза. Прозрачный воздух затруднял дыхание, кусал щёки, щекотал нос. Обильные снегопады укрыли озябшую землю пушистым покровом. Мохнатые тёмно-зелёные ели склонились книзу под тяжестью снега, на ветвях искрились припорошённые шишки, на верхушках поблёскивали белёсые шапки. В такие тихие дни слышны и звонкое щебетание птиц, и хруст сухих веток, и бег зверька по колоднику.
Я, как и многие детишки, спозаранку отправился за дровами, кореньями сосен и берёзы, поваленные ветром, так как прялки делались только из этих материалов. Мимо проскакал гонец, протяжно трубя в рог, оповещая караульных о прибытии знатных гостей. Спустя какое-то время появилась ратная знать, во главе с Всеволодом Ярославовичем – князем Переяславским, пожаловали на полюдье. Рядом на гнедой кобыле скакал рыжеволосый мальчонка, годков девяти, из-под соболиной шапчонки выглядывали, как у девчушки вьющиеся кудри. Поначалу принял за дитя одного из дружинника. Ребёнок гордо восседал и что-то усердно твердил, сопровождавшему гриди, показывая на оледеневшую извилистую реку, около пяти сажень в ширину.
С малых лет я мечтал вступить в младшую дружину, но родичи постоянно повторяли, выказывая беспокойства: "Ежели покинешь дом, уже не воротишься!"
Прищурившись и, неприлично уставившись на скачущих, помахал в знак приветствия. К большому удивлению, мальчуган заметил, широко улыбаясь, ответил взаимностью. Внутри трепетало от радости, на кой миг почувствовал значимым человеком. Подле того, как высшая знать скрылась из видимости, позабыв про хворост, побежал домой. Захотелось рассказать о случайной встрече отцу.
На некогда просторных улочках между бревенчатыми избушками толпился люд: любопытные сельчане повылазили, как мыши, выказать почтение и полюбоваться на хозяина, за спиной которого кликали звероловом: когда князь останавливался для сбора дани, зажиточные горожане вели себя ниже травы тише воды. Посадник, чуть ли не каждого смерда в губы причмокивал, дабы лишнего не молвили.
В горле пересохло, я остановился отдышаться, изо рта шёл пар, снежная каша и ледяные сыпучие пески не позволяли бежать, ноги проваливались по щиколотку, а иногда по колено. Одно неловкое движение, и с деревьев сыпался снежный дождь. Тропа раздваивалась: ежели идти прямо, то выйдешь к детинцу, я же свернул направо, да так неудачно, что поскользнулся на гололедице, раскидывая руки, рухнул на "мягкое