Вольф Мессинг. Борис Соколов
сводились к способности каким-то образом «считывать» информацию с гиппокампа. Таким способом он мог определять направление, в котором собирается двигаться человек, а также характер образа, о котором в настоящий момент думает, но только на уровне различения простейших геометрических форм. Но если эти способности и были у Мессинга в действительности, то проявлялись они отнюдь не повседневно, а требовали для своей активации особых физических и, главное, психических усилий, проявляясь лишь на пике нервного напряжения.
Впрочем, такого рода гипотеза навсегда останется гипотезой. Ее невозможно ни доказать, ни опровергнуть. Мессинг всегда выступал категорически против каких-либо научных экспериментов со своим участием, в том числе и против снятия каких либо показаний его мозга с помощью приборов. Если такие показания когда-либо и снимались, то, во всяком случае, никаких записей опытов такого рода до нас не дошло. Правда, Мессинг завещал для посмертных исследований свой мозг. Однако для того, чтобы попытаться зафиксировать уникальные способности Мессинга, несомненно, требовались исследования живого, а не мертвого мозга. Возможно, Мессинг как раз и боялся, что исследования активности его мозга никаких необычных показателей или явлений не выявят, а, значит, результаты эксперимента поставят под сомнение его дар, в наличие которого он безусловно верил и который стал для него смыслом жизни.
Насчет же ясновидческих способностей надо сказать совершенно определенно – таковых способностей у Мессинга не было и быть не могло. Возможность точно, со стопроцентной определенностью предсказывать будущие события человеку не дано, поскольку, если он уверен в предсказанном событии, то он может предпринять в настоящем те действия, которые слеоают предсказанное событие невозможным. Тем самым мы оказываемся в логическом тупике, противоречащем всем законам природы. Раз предсказанное событие не произошло, пусть даже в результате наших действий, вытекающих из уже сделанного предсказания, то это предсказание по определению становится неверным, поскольку предсказанное им событие уже в принципе не может произойти. Например, в одном из многочисленных псевдодокументальных фильмов о Мессинге, появившемся в последние годы, он предсказывает, что сегодня, до семи часов вечера, упадет висящий в кабинете портрет Ленина. Но чтобы сделать это предсказание ошибочным, достаточно немедленно снять портрет со стены. Точно так же можно предсказать, например, что фарфоровая чашка, которую вы держите в руках, разобьется в определенный день в следующем году. Для того, чтобы опровергнуть это предсказание, достаточно немедленно разбить чашку. Разумеется, не всякий захочет жертвовать немедленно фарфоровой чашкой, чтобы опровергнуть ясновидца. Хотя, если речь идет о знаменитостях уровня Гануссена или Мессинга, опровержение, безусловно, стоило фарфоровой чашки. Если же речь шла о предсказаниях, касающихся вещей гораздо более серьезных, чем портрет или чашка, то здесь