Незнакомка. Незнакомец. Дарья Белова
Сиплым становится и неровным.
– Как думаешь, а если поцелую, что произойдет?
Поцелуй… Такой вечер должен завершиться по-особенному. Но одно это слово меня пугает. Лишь представлю, как его губы касаются моих, и душа сжимается в точку. Я не готова к ней. И не знаю, что от нее ожидать.
– Поцелуя не будет, незнакомец. Ты сейчас просто проводишь меня до номера.
Он смотрит в глаза мне, пытается прочитать и считать эмоции. Но они и так все напоказ, скрывать нечего. Если только мою симпатию к нему. Дышит часто, а дыхание жжет кожу. Меня больше не трясет от холодно, меня безумно жарко и не хватает кислорода. Душно и зыбко. Это момент, который длится лишь мгновение, но стоит включить свет и все исчезнет.
– Жаль.
Отстраняться не спешит. Только ближе наклоняется. Теперь непозволительно близко. И я не тороплюсь ругать его за это. Завороженно смотрю на его губы. И правда, манят, хочется коснуться. Интересно, что я почувствую? Они такие же нежные и мягкие как у Степана? Или нет? Я почему-то представляю их жесткими, когда они не дают тебе права действовать по-своему. Только подчинять и подавлять.
Да, все-таки хочу, чтобы он коснулся их, поцеловал. Иррациональное желание.
Встаю на носочки.
Свет включается резко. Мы одновременно щуримся и смотрим в сторону нежданных гостей.
– Какого…
Толкаю его в бок, он даже не шевельнулся от этого резкого движения. Да, мой незнакомец точно может быть дерзким.
Но момент разрушен. Он ведь был зыбок и рухнул от одного щелчка.
В холле стоит пожилая пара, в руках у них небольшие сумки. Сами они уставились на наш импровизированный спектакль. Женщина недовольно скривила губы, стала похожа на торговку, а мужчина просто помотал головой из стороны в сторону.
– Я надеюсь, вы тут все уберете? – регистратор, та же, что была и у нас, начала цокать языком. Звук противный и мерзкий. Обходит все и проверяет. Особое внимание проектору, – с ним же все в порядке? За любую сломанную деталь будете отвечать. Уж я постараюсь.
– Все цело и невредимо, уж поверьте. – Незнакомец жутко недоволен. Чувствую напряжение в воздухе и волны гнева.
– Идем, – первая беру его за руку и пытаюсь увести с этого поля боя.
Ваня сам снимает простынь, резко выдирает ее, когда край застревает, рвет полотно.
– И за это тоже ответите. Напридумывали тут. Устроили ресторан. Это вам в другое место надо было идти.
Я аккуратно складываю фрукты в одну тарелку, вино закрываю пробкой. Оно так и осталось не выпитым.
Поднимаемся молча на второй этаж. Он первый открывает дверь и хочет забрать тарелки у меня из рук, но не отдаю.
– Фрукты не дам. На завтрак люблю их есть. А вот вино – пожалуйста, – я стараюсь разрядить обстановку, что накалилась до предела там внизу. Но незнакомец непоколебим. Смотрит в одну точку и старается сдерживать себя. Глаза – грозовое небо.
– Ну все, они остались внизу, мы тут. Ничего страшного не случилось, – глажу его плечо.
– Не люблю, когда мне указывают что делать в таком повелительном тоне словно какому-то