Двое. Кира Сафина
увидел самокрутку. Кручу ее в руках, быть может меня это усыпит? Рыжая, старая колли трется у моих ног, я потрепал ее за ухом. Пошел к сараю, собака последовала за мной. Крепко сжимаю самокрутку в руках, хорошая находка.
Здесь пахнет сеном, облокотился о стену, смотрю на обветшалую крышу сарая, сквозь нее прокрадывается свет от луны. Упоительно. Достал сигарету, прикурил, сделал первую затяжку и сразу закашлялся. Понимаю, что это не обычный табак с наших полей, это та самая запретная травка, которая поможет забыть этот день. Делаю еще одну затяжку, слышу, как прогорает табак в тонкой папиросной бумаге, издавая едва слышимое шипение. Немного задерживаю в себе, а затем выпускаю белый, густой дым, он рассеивается, поднимается вверх, сливаясь в одну композицию с лунным светом. Мне нравится на это смотреть, на моем лице, непроизвольным образом возникает улыбка.
Еще одна затяжка. Кажется, что я вижу, как густое облако белого дыма окутывает весь мой мозг. Выдыхаю. Все как в дурмане, но чувствую себя гораздо легче. Свободно, а самое главное во всем теле возникла невесомость, раньше никогда не испытывал это чувство. Шевелю пальчиками ног, вроде я себя контролирую. Делаю снова затяжку. В сарай забегает колли и начинает громко выть, томно смотря на луну. Я в недоумении наблюдаю за собакой, хотел крикнуть на нее, только открыл рот, но в этот момент резкая боль сковывает всю мою голову. Я хватаюсь за нее обеими руками, череп начинает так сильно сдавливать. Я скривил лицо, казалось, что еще немного и моя голова просто лопнет. Резкий звон в ушах, он меня оглушает, хочу его остановить. Но, мое тело перестаёт меня слушаться, я падаю на бок, сворачиваюсь калачиком. Внутри мольба, чтобы все это закончилось. Собака подбегает ко мне и начинает облизывать лицо, жалостно поскуливая. Я закрыл глаза, но продолжаю видеть образ воющей на луну колли. Меня отключает.
Я проклинал тот день, когда выкурил свою первую травку. Это была роковая ночь, после которой я приобрел неизлечимое заболевание тиннитус. Больше не было тишины в моей голове. Там было всегда шумно, а иногда раздавался звон, который просто сводил меня с ума. Порой от него хотелось лезть на стену, я не мог остановить эти звуки. Со временем у меня получилось, с помощью врачей, стабилизировать свое состояние. А, быть может, я просто привык к этому шуму и больше на него не реагировал. Говорят, что человек ко всему привыкает, так и этот шум, плавно переходящий в звон, стал неотъемлемой частью моей жизни. Если бы я мог, то вернулся бы обратно в тот самый сарай и никогда бы не сделал свою первую затяжку. Та ночь и колли остались моим самым тяжелым воспоминанием, которое теперь преследует меня.
Мать хорошо прогладила белую рубашку, я даже не знаю, где она ее взяла. Наверное, долго копила, а быть может кто-то помог из соседей. Мое лицо гладко выбрито, впервые сбрил свою бороду. Никогда бы на это не решился, но такие правила в мореходке. Начинается новый этап моей жизни, представления не имею к чему он приведет, но точно не на чайные плантации и это уже радует.
Застегнул пуговицы до самого ворота. Хорошо затянул ремень на отцовских брюках, это