Омичка навсегда. Лирика и мистика. Любовь Сушко
к полотнам и заварит чай…
Застынет каторжанин, с постамента
На миг сойдя, туда вернувшись вновь.
И убедится, что не канут в Лету
Его страданья, верность и любовь…
Прогулки с поэтом
Вдоль берега седого Иртыша
Идет поэт и никого не видит.
Над пропастью летит его душа,
Уставшая любить и ненавидеть.
Она одна на этом берегу,
За ней несется облачные кони,
И призраки немые стерегут,
Устав от изнурительной погони.
Но где же Муза? Музы больше нет,
И ничего ему не остается.
Лишь только написать «Погиб поэт»
Ушел в запой и больше не вернется.
И будут ждать на этом берегу
Его друзья – веселые бродяги,
Обрывки строк покорно сберегут,
И хватит им для этого отваги.
Седой Иртыш в тумане зарычит,
Захочет снова глас его услышать.
Но лишь ворона в темноте кричит.
Какой ужастик по Эдгару вышел.
Поэта нет, есть город над рекой,
Тень Адмирала, скрытая в тумане.
На Любинском все ждет Городовой.
Но ускользнет, поэт его обманет.
В Долину смерти забредёт душа,
И кажется не вырваться из плена.
Ну вот мы и на бреге Иртыша
Здесь все пустынно, глухо, неизменно.
И те, кто жил здесь много лет назад
Над медленно текущую рекою,
Из темных вод на этот мир глядят,
Ведут куда-то тихо за собою.
И лишь на миг замешкав у Моста,
Какие-то мы строки повторяем,
И этот мир, и эта красота.
Поэта на поэмы вдохновляет.
Жена Генерал-губернатора
Я встречу назначаю у собора,
В тумане проплывают облака,
И солнце снег растопит очень скоро,
И вот тогда с мимозами в руках
Пройдем с тобой не призрачной столицей,
А здесь, где ждет ее Городовой,
И снова губернатору приснится
Соперник неприлично молодой.
Но ревновать как будто не пристало.
И он играет в карты до утра,
Она больна, она давно устала,
Она в кого-то тайно влюблена.
Но ничего такого не случится.
Ее мутит от запаха мимоз,
И снова перепутала девица.
Наряды к балу, больно ей до слез.
Сестра опять твердит о прибавленье,
О чем-то просит бывшая жена.
И снова помня чудные мгновенья,
Ушла в тот сад, где мертвая луна
Скользит по снегу, звуки менуэта.
Все как обычно, отчего ж печаль.
Узнав случайно дерзкие секреты,
Она поправит обреченно шаль.
А ночь прохладна, все темно и зябко,
И снится только бесконечный путь.
Тот свет далекий, на снегу перчатка.
– Вернись, Любаша. – Не могу, забудь.
Городовой