Карсикко. Александр Симкин
хочу запустить его на озере.
– Да, конечно, – не возражал я.
– Пробейте нам, пожалуйста, – попросил я продавщицу, расплатился и мы продолжили наш путь.
Тим шуршал сзади трескучим пакетом от кораблика, пытаясь открыть хорошо склеенную пленку, а я пытался расслабиться. Виды здесь были завораживающими, но еще не настолько эффектными, чтобы вогнать в созерцательный ступор, когда не хочется отрывать взгляда.
Все было непривычным. Я ощущал, что чем дальше мы уезжаем на север, тем медленнее течет время. Людей в городах и деревнях не так много, а если и есть, они идут по улицах мерно и сосредоточенно. Даже автомобили на дорогах всегда уступали в скорости нашей машине, а редкие автомобили, которые нас обгоняли, всегда были не с местными номерами.
А еще облака плыли здесь очень низко.
Возможно, такой эффект замедленного времени оказывала не только новизна обстановки, но и вода, которой здесь было в избытке. То тут, то там по пути нам встречались многочисленные озера, спокойные, гладкие, окруженные лесом и, казалось, первозданные. И эта спокойная гладь воды и вводила заезжего путника в подобный временной транс.
И мне это нравилось.
Мне казалось, что подобные ощущения испытывает и Тим, когда смотрит сосредоточенным взглядом в окно автомобиля.
Сидя в машине, мы практически не разговаривали. Я слушал радио, он читал книжку, которую взял с собой или играл в телефон там, где смог поймать интернет. По дороге таких мест было не так-то и много. Потом он понял, что интернет появляется, когда мы подъезжаем к очередному населенному пункту.
Меж тем дорога вдоль водохранилища закончилась и углубилась в лес.
Она стала плавной, чистой и ухоженной. Я понял, что мы въехали в Карелию и подумал, что каждое рукотворное деяние, отражает нравы тех людей, которые его создали. Возможно, думал я, люди севера не настолько расточительны, чтобы экономить на дорогах. Мы, люди средней полосы, привыкли, что на каждом шагу нас подстерегает деревня, город, заправка, либо очередная дорожная забегаловка. Здесь же ты остаешься один на один с дорогой, и не дай бог тебе остаться один на один с ней холодной зимой, когда ее занесло снегом или тебя занесло на обочину.
Я объяснил себе это таким образом. Так или иначе, мое настроение улучшилось. Мы ехали вдоль высоких сосен, которые стояли плотными рядами с каждой стороны на протяжении долгих километров, будто сопровождая нас, приветствуя. Мне нравилось это ощущение лесного коридора, когда не было видно горизонта, потому что наш путь плавно петлял, поворачивал и то и дело поднимался вверх и вниз. Впереди были лишь облака, которые сменялись деревьями, и широкая гладкая дорога. Иногда попутных и встречных машин было так мало, что я начинал представлять эту дорогу на север, как наш личный путь.
И этот путь, сквозь природу, сквозь лес и небо помог мне на время, пусть и недолгое, отпустить мысли, которые грузом лежали на мне все это время.
Я обернулся на Тима. Он задремал.
Включив