Церкви и всадники. Романские храмы Пуату и их заказчики. Ирина Галкова
заказчика; с другой – его выводы о роли Сугерия для развития искусства в целом не заходили так далеко. Внимание исследователя было сосредоточено главным образом на текстах аббата, относящихся к строительству Сен-Дени. Их перевод, снабженный обстоятельным комментарием[24], во многом облегчил и стимулировал дальнейшую работу исследователей. В сопроводительном эссе[25] его рассуждения о роли аббата как заказчика более глобальны и относятся не столько к техническим аспектам создания произведений, сколько к общекультурной значимости этой личности. В эссе Панофски заметна интуитивно нащупанная специфика фигуры средневекового заказчика-прелата, для описания которой пока не было установленных схем, поэтому автор пользовался ренессансной моделью, показывая ее несовпадение со средневековой ситуацией, и уподоблял Сугерия скорее «архитектору-любителю», чем собственно заказчику-патрону.
В целом понимание деятельности заказчика, которое было сформировано иконографической парадигмой, имело ту же слабость, что и обусловленное стилистическим подходом: его роль была определена в большей степени императивами метода (в данном случае – делением произведения на смысловую и эстетическую составляющие), чем исследованием собственно специфики заказа, присущей эпохе. В более поздних работах такое безапелляционное приписывание заказчику смысловых формулировок изображения порой выглядит натяжкой[26], особенно на фоне все чаще звучащей критики самого иконографического метода[27]. Кроме того, разъяснение получала только роль церковного заказчика, миряне же, чей вклад в созидание церквей был не менее велик, оставались вне поля зрения. Однако существенным было уже то, что этот подход позволял сфокусировать внимание на фигуре заказчика, стимулируя тем самым его изучение. Среди работ первой половины XX в. трудно переоценить вклад Э. Панофски, который ввел в активный научный оборот такой значимый источник, как сочинение аббата Сугерия[28], и чьи рассуждения о его роли выходили за рамки собственно искусствоведческой рефлексии, предвосхитив дальнейший комплексный подход.
Новый виток рефлексии о заказчике можно связать с глобальным обновлением методологии гуманитарных наук, отмеченным их стремлением к выходу за рамки конкретной дисциплины. Именно в междисциплинарном поле (главным образом – на стыке искусствознания и социальной истории) роль заказчика стала вырисовываться во всей полноте ее социальных и культурных характеристик.
Здесь в первую очередь следует сказать об исследованиях, посвященных не Средневековью, а периодам Кватроченто и высокого Ренессанса в Италии. Они гораздо лучше документированы и с момента появления самой темы заказа произведений искусства были приоритетными для ее изучения. Обилие сведений, не принимаемых во внимание в чисто искусствоведческой перспективе, побудило в последние
Abbot Suger on the Abbey Church of Saint-Denis and its Treasures / Ed. E. Panofsky. Princeton, 1979.
Abbot Suger on the Abbey Church of Saint-Denis… P. 1–37 (рус. пер.:
См., например, статью Полы Либер Джерсон, где роль Сугерия обозначена как «иконограф» и ему априори приписывается авторство смысловой концепции главного портала Сен-Дени:
См., например, статьи Ж. – Кл. Бонна и Д. Арраса в программном сборнике, посвященном переосмыслению толкования средневековых изображений. В обоих случаях в ходе анализа конкретных примеров выясняется, что так называемая декоративная составляющая изображения тоже несет значительную смысловую нагрузку и полнота его значения может быть осмыслена только в неразрывной связи формы и содержания (
Приведем лишь некоторые из появившихся вслед за этим исследований, посвященных Сугерию и Сен-Дени: