Фактор Черчилля. Как один человек изменил историю. Борис Джонсон
и видит своего отца, сидящего в кресле. Глаза Рандольфа блестят, он вертит в руках янтарный мундштук и выглядит как в те редкие моменты, когда был очаровательным и любящим отцом.
Затем начинается живой разговор. Ведь прошло пятьдесят два года после смерти Рандольфа, которой предшествовала политическая изоляция и сифилитическое отчаяние. Рандольфу интересно, что произошло в мире, и Черчилль старается обо всем доложить.
Он говорит, что на троне находится король Георг VI, а в Дерби по-прежнему проводятся скачки, что с лондонским клубом «Терф» все «о’кей», а «о’кей» – это новое американское выражение. Рассказывает, как бывший лидер тори Артур Бальфур в конечном счете потерпел крах, и это – приятное воспоминание, потому что и отец, и сын не ладили как следует со старым снобом Бальфуром. Описывает укрепление социализма, объясняет, что прошли две мировые войны, в каждой из которых погибли около тридцати миллионов человек. Сообщает, что у русских царь нового типа, более свирепый и кровожадный, чем все его предшественники.
В этом литературном произведении Рандольф так и не узнает, чего достиг его сын. Отец делает вывод, что сын – художник-совместитель с посредственными способностями, живущий в маленьком коттедже, а по званию он не поднялся выше майора в территориальной добровольческой части.
К концу своего мрачного рассказа о современном мироустройстве Черчилль видит, что произвел некоторое впечатление на отца тем, насколько подробно он осведомлен о текущих событиях. Рандольф говорит с хорошо заметной иронией: «Конечно, ты сейчас слишком стар, чтобы думать об этом. Но, услышав твою речь, я удивился, отчего же ты не пошел в политику? Ты мог бы многое изменить и даже сделать себе имя».
При этом он улыбается, зажигает спичку и в мгновение ока исчезает. Многие биографы считают, что это сочинение, которое семья Черчилля называла «Видением», существенно способствует пониманию психологического облика Уинстона Черчилля. Несомненно, это так.
Эссе элегично, задумчиво, оно в каком-то смысле подобно печальному вздоху человека, который всю жизнь стремился впечатлить отца, но так и не сумел. Дети неоднократно слышали от Уинстона Черчилля, что по-настоящему поговорить с отцом ему удалось не более пяти раз и у него всегда было ощущение, что он не вполне соответствует ожиданиям Рандольфа.
В юности Черчилль был уверен, что он не так умен, как отец, и об этом же постоянно напоминал Рандольф. Отец закончил Итон, а юного Уинстона решили для его же блага послать в Харроу, частично ради здоровья (для слабых легких воздух холмистой местности был предпочтительнее, чем сырой воздух у Темзы), но в основном из-за того, что в те дни считалось, будто учеба в Харроу не требует такого умственного напряжения, как в Итоне.
Рандольф учился в Мертон-колледже в Оксфорде, изучал юриспруденцию и чуть было не стал первым на курсе. Он с легкостью цитировал Горация. А Черчилль провалил экзамены и с большим трудом поступил в Сандхерст.
Когда Черчилль с трудом делал первые шаги по карьерному пути