Песенник. Татьяна Васильницкая
работала кондуктором с восемнадцати лет. Здесь у неё были два брата-слесаря, папа-водитель и мама-буфетчица. Сейчас Оле было двадцать два. Она умела чинить мелкие трамвайные неисправности, приводить в чувство пьяных, готовить обед из ничего и виртуозно, искусно материться.
Вторым человеком, с которым познакомились Люся и Рома на своём новом месте работы, был инструктор Фёдор Иванович – мужчина лет пятидесяти, с лицом юноши и манерами пионервожатого, который, как и предсказывала Оля, пришёл через пятнадцать минут. Ребята быстро перестали называть его по имени-отчеству, утвердив более подходящее обращение – «дядя Федя», причём, на «ты»; он же, в свою очередь, стал называть своих учеников Люськой и Ромкой, и важно заявил, что в первую очередь нужно выпить чаю.
Третьего человека, которого ребята узнали за этот насыщенный день, звали Саша Бойцов. Он появился на конечной станции, куда Люся въехала на учебном трамвае под чутким руководством дяди Феди. Путь в пять километров с одним-единственным поворотом оказался таким долгим и пугающим, а трамвай ЛМ-68-М, со всех сторон изученный в теории – такой непонятной шайтан-машиной, что левая рука ученицы, мокрая от пота, скользила по рукоятке контроллера, а правая, такая же мокрая – по рукоятке рельсового тормоза.
– Молодец, справилась. Работать сможешь! – резюмировал дядя Федя.
Люся не успела ещё ни отойти от стресса, ни порадоваться, как дверь кабины открылась и послышался грубый, крайне возмущённый мужской голос:
– Ёбаные пневмошланги! Федя! Ты охуел со своими учениками! Можешь им сказать, чтоб не таскались? А то заебали, блять!
– Санёк, – ответил дядя Федя добродушно, – ты чего такой злой, а?
Санёк (лет двадцать пять, взъерошенные волосы, пятидневная щетина, мятый форменный пиджак, под ним – рубашка, тоже форменная, тоже мятая) ничего не ответил, только тяжело вздохнул и закурил.
Когда матерщинник выбросил недокуренную сигарету и уехал, Рома съязвил:
– Ну прямо идеальная пара для этой… сегодня утром болтали, как её зовут?
– Ольга, – подсказала Люся.
– Светличная-то? – переспросил дядя Федя, – Так она с мужиком живёт. Да и Санёк женат. У него жена, между прочим, кандидат филологических наук! Ромка, ты чего рот открыл? Садись, поезжай, твоя очередь!
Учебная практика длилась всего семнадцать смен, но под конец и Люся, и Рома нашли общий язык с шайтан-машиной, выучили правила приёмки и экипировки, а также повадились каждое утро с кем-нибудь болтать в курилке в ожидании дяди Феди. Пару раз они встретили Олю Светличную. В один из разов Рома сообщил ей, что она – белочка, на что та рассмеялась и ответила, что слышит об этом примерно в стотысячный раз.
А потом был экзамен по вождению, день которого Люся никогда не забудет. С утра не произошло ничего криминального, разве что их с Ромой одногруппник чуть не сбил пешехода, получив за это «неуд» и подзатыльник от дяди Феди. Все остальные, благополучно сдали. Люсе достался участок от детской больницы до станции «Купчино», после