В черном-черном городе. Криповые истории. Наринэ Абгарян
вонючий, – кричу, – призрак недоделанный! Горилла краснозадая! Ты что тут за балаган устроил? Я тебе не клоун!»
«А ты докажи!» – это он мне в ответ. И конь подо мной опять ржёт, да так обидно, будто издевается. Как у вас говорят: троллит.
Ну, думаю, ладно. Сейчас ты у меня попляшешь.
Собираю, как говорится, всю волю в кулак. И этим кулаком по коню как врежу! Тот аж споткнулся.
«Стой, раз-два! – говорю ему. – Отставить цирк! Ты у нас кто? Спортинвентарь! Вот и веди себя прилично! А то я тебе завтра перед уроками копыта-то подвинчу!»
Конь несколько опешил. Если можно так сказать про коня.
«А ну, – говорю, – слушай мою команду! На месте – шагом марш!»
И вы знаете, послушался. Загарцевал красиво, как на параде. Да и козёл, глядя на него, тоже присмирел. И мячики на пол попадали и по углам от греха раскатились.
«Вот так, – говорю. – Если вы кони, с вами разговор короткий».
Дёрнул за кольцо, поднял лошадку на дыбы, чисто как царь Пётр в образе Медного всадника. И канат точно так же у коня в ногах болтается, как змей растоптанный.
Красный Физрук даже в ладоши захлопал.
«Надо же, – говорит, – справился! Показал, кто в тундре главный! Верно говорят: добро должно быть с кулаками. Теперь настоящий физрук будешь!»
«Уж в этом не сомневайся, красный», – отвечаю.
«А ты не спеши. Я ведь через десять лет приду, проверю. Станешь спустя рукава работать – пеняй на себя!»
Помню, я только поморщился.
«Ладно, – говорю, – забились. До встречи через десять лет».
Слез я с коня. По холке кожаной похлопал. Успокоил. Гляжу снова на этого призрака:
«Масочку-то сними. Или ты что меня боишься?»
Тот усмехается. Берется рукой за край маски, и вот уже он её срывает, а под ней…
А что под ней – не успел я увидеть. Тут, знаете, что-то щёлкнуло, и свет в спортзале резко включился. И вижу я, что весь инвентарь стоит на своих местах. Никакого Красного Физрука нету. И люк в потолке исчез, как не бывало – да его, как вы помните, и сейчас там нет.
Возле выключателя наш школьный охранник стоит.
«Что это вы тут, – спрашивает, – на ночь глядя грохочете? Мебель двигаете?»
«Порядок навожу», – говорю.
Только в голове-то у меня беспорядок полнейший.
Вот так, дорогие мои. Я и сейчас не понимаю, что это было. И было ли вообще.
Все мы на Михалыча смотрим и удивляемся. Никогда мы от него не слышали ничего подобного. А пламя в костре так ярко горит, и не дымит почти, и не щёлкает, будто тоже внимательно слушает.
– Вот уж десять лет прошло с того дня, – говорит Лирик Лиахимович. – Как вы можете заметить, никуда я из школы не делся. И с физкультурой у нас всё в порядке, и в соревнованиях мы побеждаем, и в походы, как видите, ходим… Красный Физрук с тех пор ни разу не появлялся. Да я по нему, если честно, и не скучал никогда.
– Потому что это по-любому вам приснилось, Кирилл Михалыч, – говорит Тимур с уверенностью. – Не могло такого быть. Это просто школьная страшилка какая-то.
– Страшилка? –