Зов. Антология русского хоррора. Антология
многих из нас, едва мы ступили на эту безымянную землю, обрели определённые черты, чуждые человеческому разуму. Осознание, что это, возможно, и есть те самые Древние, о которых толкуют саамы в своих тайных шаманских песнях, приводило нас в ужас. Неужели эти существа ‒ не плод чьего-то нездорового воображения? Неужели они всё ещё живы? Неужели нечто, больше сходное в своём внешнем виде с морской лилией или гидрой, нежели с человеком, может обладать какими-то невероятными знаниями? Неужели это и есть те Старцы, что властвовали над миром тогда, когда он был совсем юным? Они и есть творцы всего, как утверждают саамы?!
Мы старались поменьше обсуждать находки между собой, слишком угнетала нас близость к чему-то столь древнему и чуждому. Возможно, именно эти открытия оказали воздействие на дальнейшие события. Именно леденящий душу страх, в конце концов, свёл с ума Шульца и Хансена в самом начале полярной ночи. И он же поколебал здравомыслие и рассудок остальных настолько, что мы стали восприимчивы к древней магии Севера. Увлечённые работой, подавленные столь неожиданными, шокирующими открытиями, мы не заметили вовремя странного состояния наших товарищей. Они всё чаще держались особняком, время от времени скрываясь среди каменных кубов древнего города, или бродили по берегу будто бы в поисках чего-то. Бодрствовали больше обычного, ложась спать позже остальных, а то и вовсе не смыкая глаз. И вдруг однажды словно сошли с ума.
Это случилось в ночь «пурпурно-алой Авроры», так мы назвали редкое небесное явление, при котором вспышки на ночных небесах не бледные, почти бесцветные, и не зеленовато-голубые, как им и полагается быть, а красно-пурпурного оттенка, переходящего в алый. Местные утверждали, что изредка такое случается, и тогда зов Полярной звезды особенно слышен. Нет, в ту ночь никто из нас, кроме двух несчастных, не услышал этого призыва, но все до единого, кто не повредился рассудком, испытали сильную, иссушающую душу тревогу. Мы будто почувствовали, как на нас надвигается нечто страшное, чего никто из ныне живущих на земле никогда не видел.
Безумие Хансена и Шульца было подобно какому-то жутковатому спектаклю, отчасти напоминающему тот шаманский транс, в который впадают саамы на своих камланиях. Они бессвязно вскрикивали, принимая странные, несвойственные человеку, позы. Бились в судорожных припадках, вырывались, если мы пытались урезонить их, и, надо отметить, что силы их будто удесятерились, так, что одного человека не могли удержать и пятеро. Мы всё же скрутили их, приложив неимоверные усилия, но к тому моменту эти жалкие безумцы успели сокрушить две наших радиостанции, основную и запасную, отрезав нас от базы, лишив связи с большой землёй. Это событие лишь добавило уныния и смятения в настрой команды. Человек становится жалок и мал, теряя связь с соплеменниками, утрачивая иллюзии безопасности этого мира. Никто не придёт, не спасёт, не поможет… Господи, никто даже не знает, с чем придётся иметь дело жалкому человечеству, если то древнее, сокрытое в глубинах