«Там, среди шумного моря, вьется Андреевский стяг…» Хрестоматия военного моряка. Сборник
острова, большие и малые, все нами соединенными эскадрами от французов освобождены, кроме острова Корфу, который содержится эскадрами нашими в блокаде; обыватели всех тех мест столь привержены и преданы Вашему Императорскому Величеству, я не в состоянии описать столь великой приверженности, какая действительно от душевного рвения их явственна, а особо когда пришли мы с эскадрами к острову Занте… редкое гребное судно и лодка показывались, на которых не было бы российского белого флага с Андреевским крестом; когда по надобности сходил я на берег и был в монастырях и церквях, от стеснившегося народа по улицам нельзя было пройти от чрезвычайного крика: «Виват, Павел Петрович! Виват государь наш Павел Петрович!» Почти во всех домах и из окошек выставлены были флаги первого адмирала[105], несколько тысяч таковых было видно по всем улицам на белых платках и на холстине нарисованные Андреевским крестом, также из окошек развешено было множество одеял, платков и разных бумажных и шелковых материй. Женщины из окошек, а особо старые, простирая руки, многие крестятся, плачут, показывая видимость душевных действий, какие в них от удовольствия происходят; малолетних детей выносят, заставляют целовать руку у офицеров, даже у служителей наших. Словом, во всех островах замечено мной в отношении обывателей чрезвычайная приверженность Вашему Императорскому Величеству; такой вид наносит огорчение товарищам моим[106], но я всеми способами учтивостью и лаской стараюсь их успокоить, всех знатных первейших жителей, приходящих ко мне, всегда посылаю к Кадыр-бею, командующему турецкой эскадрой, для оказания такого же ему почтения, и все дела решим вместе нашим согласием.
Одно только сомнение мне встретилось, когда Али-паша[107], командующий на берегу турецкими войсками, разбил в Превезе французов и попытавшихся быть вместе с французами нескольких [местных] жителей, то после победы в Превезе перерезаны все, кто только ни попал в руки – старые и малые и многие женщины, а остальные взятые женщины и ребята продаются торгом, подобно скотине… Все прочих мест береговые жители, видя чрезвычайные жестокости, пришли в отчаяние и озлобление, а особо обыватели города Парги, хотя неоднократно пашой принуждаемы были подписать договоры, какие он им приказал сделать, но все общество не принимает и слушать не хочет, в город и в крепость войска его не пускают, подняли сами собой российский флаг и из рук его не выпускают, неотступно просят от эскадр наших покровительства.
Откровенно осмеливаюсь всеподданнейше донести Вашему Императорскому Величеству, поголовно все жители здешнего края бесподобную приверженность имеют к России, этими только средствами мы малым числом десантных наших войск побеждаем и берем крепости, которое великими турецкими войсками без наших, по мнению моему, никак бы взять было невозможно, ибо жители островные все бы против них вооружились и были бы преданы французам и с ними вместе дрались бы до последней крайности. Словом, по это время действия наши простираются
Имеется в виду апостол Андрей.
Союзным с русскими туркам.
Али-паша Янинский (1741–1822) – номинальный вассал Османской империи, фактический правитель Албании и части Греции.