Новые байки старого психиатра. Доктор Иваныч
прогноз озвучивать, который, к сожалению, абсолютно безрадостен. Ведь пока нет и не предвидится способов восстановления напрочь убитого сердца. Да, в подобной ситуации помогла бы пересадка, но это лишь фантазии, мягко сказать, не совсем серьезные.
Раньше времени нас на Центр запустили. А если точней, то почти за два часа до конца моей смены. Но, наученный горьким опытом, я не позволил себе расслабиться и чемоданное настроение отогнал прочь. И, как оказалось, напрасно. Не вызвали нас больше.
На следующий день все было, как всегда. В смысле дача и лес. Хотя не совсем, как всегда. Ночью снежок прошел. Нет, не сугробы, конечно, но так, кое-где белелось. Да еще и дневная температура обещала повыситься до не более плюс трех. Все разумные дачники, включая Федора, сезон давно закрыли до будущей весны. Но поскольку к разумным людям я не имею никакого отношения, то взял ведерко и в лес отправился. А по дороге угораздило меня знакомую встретить из деревни:
– Вы куда это направились-то? Уж не в лес ли? – изумленно спросила она.
– Да, вот решил последний разок сходить, с Лешим попрощаться до следующего сезона.
– Дык чего там делать-то? Вон, снег лежит! Если и есть чего, так все уже перемороженное!
– Ничего, все равно схожу, чтоб не думалось!
– Ну-ну, – сказала она, посмотрев на меня как на умственно убогого.
И вознаградил меня Леший за мое безумство. Набрал я опят, пусть и большеньких, зато крепких и не раскисших польских грибов. Даже три белых попались хоть и не червивых, но чрезмерно пропитанных влагой. Конечно, в изобильный сезон, мимо таких грибов прошел бы не останавливаясь, а тут взял за милую душу! А как же иначе, если это последние лесные трофеи в этом году?
А когда я домой вернулся, супруга в общем-то спокойно отреагировала. Попросила только никому не рассказывать об этом моем походе в лес. Иначе, мол, подумают люди, что психиатр совсем с катушек съехал! Но я же никому ничего и не рассказал, верно?
Все фамилии, имена, отчества изменены.
Ошибаться в людях бывает приятно
Погода будто застыла, зависла на одной и той же температуре плюс два. Беспросветная унылая серость и холодная промозглость. Солнце к своим служебным обязанностям стало относиться по-разгильдяйски: отопление отключило, освещение свело к минимуму. Хотя говорят, что осенью всегда так бывает.
– Здравствуйте, Юрий Иваныч! С хорошей погодкой вас! – поприветствовал меня фельдшер Матвеев. – Слушайте, а ведь народ дуреет прямо на глазах! Сегодня ночью на вызов ездили к бабушке, почти девяностолетней, которую внучки фруктовым салатом накормили.
– Ну и что в этом криминального?
– А вот, дальше слушайте. Порезали они туда яблоко, банан, мандарин, вроде еще чего-то, но неважно. И все это намазали сметаной!
– Фу, да это что за извращение-то? Ведь такое даже с голодухи есть не станешь! И что же было дальше?
– А дальше у бабули случился понос длиною в жизнь. Причем конкретный такой, с гиповолемическим