Великие полководцы. Олег Тихомиров
княжествах: не только Москву защитил князь Дмитрий, но весь русский народ.
«Беда! Беда! Беда!» – отзывалось эхом в Золотой Орде.
Мамай скрипел зубами. Смиренно мурзы молчали. В тишине зловещей лишь слышался вой собак. Все знали: ничего Мамай не забудет, ничего не простит он русским.
«На Рязанской земле был убит Бегич, – мрачно думал Мамай, – рязанские земли ближе других к Золотой Орде… рязанский князь Олег слаб и нерешителен…»
И послал Мамай на Рязанщину большой отряд.
Князь Олег не выставил никакой защиты и бежал за Оку.
Снова запылали рязанские сёла, и огласилось всё вокруг воплями и криками. И кнут засвистел: то татары угоняли в рабство пленников.
Не выдержал князь Олег, поехал в Золотую Орду на поклон к хану.
Вспомнить бы ему, как вместе с другими русскими князьями крушил он татарскую рать на Воже. Но не о том размышлял князь Олег. Иные думы его тревожили: «Мамай войско собирает для похода. А идти ему опять через Рязань. И придёт ли князь Московский на выручку – неведомо… Своя-то рубашка ближе к телу. Да ещё и силу татарскую посмотреть надобно – совладеет ли с ней Дмитрий Иванович?»
В Орде был принят князь Рязанский ласково. Мамаю по сердцу пришлись дары дорогие Олеговы.
– Будь мне верен, – щурился хан, – а тебя я пожалую своей милостью.
Увидел Олег войско несчётное. Там и ордынцев была тьма-тьмущая. А ещё понаехали племена степных кочевников, да генуэзцы-наёмники из Крыма, да шайки бродяг-разбойников…
– Не сегодня завтра мы выступим, – говорил Мамай на прощание. – Торопись, князь Олег, нашим другом стать. А коль сможешь, подбери ещё союзников, посильнее чтобы были да понадёжнее.
С тяжкой головой вернулся князь в Рязань. Что делать? В какую сторону податься? К Мамаю или снова к Дмитрию? Между двух огней Рязань. Князь Дмитрий тоже, сказывают, войска созывает.
Пока князь Олег так выгадывал, двинул Мамай на Русь свои полчища. Вот уже чёрное облако над степью приметили «крепкие стражи» (дозоры) князя Дмитрия. Далеко в степь посылает их московский князь. 23 июля 1380 года прискакал от них гонец в Москву, сообщил: стоит Мамай близ Воронеж-реки.
Узнал о приближении татар и князь Олег. Думал, думал – тоже послал человека к Дмитрию Ивановичу, чтоб сказать, какая угроза над Москвою нависла. Пусть надеется Дмитрий, что верен ему князь Рязанский.
Мечется Олег в своих хоромах: «Между двух огней я! Между двух огней…» А глашатаи Дмитрия во всех городах и сёлах русских читают громко княжеские грамоты: «…призываются всякие человеки постоять за Русь».
Ой как близко Мамай!
Князь Олег опять не выдержал. Отправил двух послов. Одного к Мамаю, другого к Ягайле, князю Литовскому. Хану написал о преданности, называл себя рабом Мамаевым, а Дмитрия – своим старым обидчиком. Князю Литовскому Олег предлагал уговор: поделить промеж собой земли московские.
Думал Олег, что Дмитрий Иванович не выйдет на бой с такими силами грозными, бросит Москву на произвол судьбы…
Москва собирает войско
Князь