В тени голубых облаков. Сергей Венедов
им деньги на достижение разных менее и более дорогостоящих целей, включая регулярную смену автомобилей, игру в казино и отдых на фешенебельных мировых курортах.
Самой любимой забавой Джона были, как он их называл, «эскапады», когда он сажал Кранцева за руль своего «Бентли», сиротливо стоявшего в гараже, и они втроем вырывались «на свободу из мира богатых» в соседнюю Францию, поесть мяса, жаренного на угольях, в незатейливом ресторанчике на вздыбившейся над Женевой горе Салев, или свежевыловленных из озера карасиков в очаровательном савойском городке Аннеси в тридцати километрах от Женевы, где практически не было риска, что Джона за столь прозаическими занятиями, со столь неродовитыми спутниками увидят напыщенные члены его «круга избранных». Они дурачились со Светой, как дети, толкались, обнимались, учили друг друга нехорошим словам на русском и греческом языках, она заботливо поправляла Джону сбивающийся набок галстук, подавала расческу, когда ветер растрепывал его редкие седые волосы, или зажигалку, когда наставал черед курения, а курил Джон все подряд – от крепких «Голуаз» до редких бразильских сигар. Ей же доверялось, как бы на правах секретаря, отвечать на звонки мобильного телефона – редкой тогда еще игрушки, которую Кранцев видел впервые. Иронично глядя на эти забавы, он безмятежно улыбался и потягивал, как правило, добротное вино, заказанное сначала по просьбе Джона, а потом и по своему выбору. Волноваться было не о чем – он знал свою Свету, ее цельный, неподкупный характер и верность выбору, который они сделали недавно, оставив без движения в Москве свое прошлогоднее заявление о разводе. Хорошо, когда есть деньги, думал он, и когда можно вот так, не задумываясь, тратить их на общение с приятными тебе людьми.
Джон никогда не заговаривал с ним о личных делах. Только однажды спросил, какая у Кранцева годовая зарплата. Тот не привык к такому исчислению – хватило бы до следующей зарплаты. Услышав ответ, миллионер грустно улыбнулся.
– Надо что-то придумывать, мой мальчик, – сказал он. – Дальше так продолжаться не может. Коммунистической России больше нет, а с ней должно исчезнуть и прозябание, по крайней мере, таких образованных профессионалов, как вы со Светланой.
Узнав, что в ООН платят намного больше, он тут же решил:
– Я поговорю с господином Павловским, но сначала надо сделать концерт. А потом будет видно, не ООН, так что-нибудь другое поищем, у меня, например, жаль вот только, что ты не экономист… А что еще умеют делать дипломаты? – он лукаво улыбнулся. – Нет, нет, я уже понял, ты – не кажеби, не те повадки, а все-таки, что делать можешь?
Кранцев вспомнил про Рицци и робко ответил: устанавливать и развивать деловые контакты, вести переговоры, неважно по какому сюжету…
– Ну, уже лучше, – снова улыбнулся Джон, – ну, и сколько это умение стоит, по-твоему?
Пока еще простой советский дипломат, Кранцев никогда не слышал такой постановки вопроса применительно