Охотник на творцов. Александр Андреевич Лобанов
ко мне. Злорадно ухмылялась. И смотрела на вылетевший из моей руки револьвер. Это наводило на неприятные мысли!
– Хватит! Не трогайте моего человека, – раздалось негромкое, но властное потявкивание со стороны, где стояла Магичка.
Мы с Оборотнем повернулись практически одновременно и как раз вовремя, чтобы увидеть, как оседает на землю Магичка. А вокруг её шеи, словно белая петля, сжался Брут. Он мастерски придушил девушку, отвлёкшуюся на ворожбу во время боя. Она даже не сумела его сорвать с себя.
– Предатель! – зарычала Оборотень и ринулась к подруге.
На бегу она преображалась. Одежда рвалась. Тело покрывалось темной блестящей шерстью. Плоть, словно глина, текла и вытягивалась, принимая волчью форму. Зверя при этом бросало из стороны. На перекошенной и искажённой болью морде, которую я заметил на миг, зубы сияли скалами в раскрытой от бешенства пасти. Если вы видели одну трансформацию, то видели их все!
Брут флегматично смотрел на все эти метаморфозы, и, готов поклясться, в его чёрных бусинках глаз я читал эстетически-эротическое удовлетворение. Но когда до него оставался последний прыжок, он принялся действовать: ослепительная вспышка, словно сверхновая, на несколько секунд залила местность – способность из области иллюзий “Световой молот”. Оборотень в звериной форме взвыла: её глаза, особо чувствительные к свету, сейчас наверняка выгорели.
А когда свет потух, то по ушам на грани чувствительности – аж зубы задрожали – на самой неприятной для псовых частоте сработал Звуковой взрыв. Оборотень заскулила, попыталась лапами прикрыть голову. Её глаза и уши кровоточили. Она пыталась ползти, но хватило её не больше, чем на десяток секунд, а затем она отключилась.
Хорошие у Брута иллюзии. Качественные.
Я ведь упоминал, что однажды сбежал с этой арены? Тогда я основательно продумал собственные ходы в этом противостоянии и теперь их эффективно воплотил! Пусть герои и живут в этом мире, но они заперты в рамках сюжета, а я создатель и знаю его хитрости и нюансы!
Я попытался подняться. Ох… старость не радость! Всё хрустит! Всё болит! Ничего не помогает. Но всё же подобрал револьвер. Затем дохромал до Магички. Наклонившись, я бережно высыпал в ладошку Магичке конфеты, которые на самом деле взял с собой. Она была младшей из девушек и отличалась добротой. Хоть и в какой-то мере страдала максимализмом. А вот Оборотень меня пугала, ибо даже я не понимал творящееся у неё в голове.
– Пойдёмте, что ли? – приняв Брута вновь на плечо, уточнил я у ГГ, который стоял с недовольной рожей, осматривая последствия боя.
– Зря ты так, – неодобрительно покачал головой ГГ, устраивая Оборотня удобнее и с заботой гладя по холке. – Она дважды давала тебе возможность сбежать: сначала опоздала, потом голову не снесла в бою, а ты… Эх, да что тут говорить… – и вновь тяжёлый вздох.
Я даже не обернулся на столь наглые попытки манипуляции. Нам требовалось добраться до одной из квартир в ближайшем из домов – там по сюжету конец