Убивалочка. Морена Морана

      На низенькой зеленой скамейке сидели две женщины лет шестидесяти, одетые в одинаковую «униформу»: пестрые платья-халаты в цветочек, растоптанные босоножки на низком каблуке и следочки телесного цвета. Голову одной из них покрывал белый платок, а другая, та самая, которая издавала ядовитый шепот, носила пышный начес, собранный в залитую лаком прическу.

      – Чего?! Ась? – переспросила сидящая рядом соседка в платочке. Женщина была глуховата, поэтому пропустила самое интересное.

      Раиса Ивановна махнула рукой, отчаявшись донести до приятельницы важную информацию, тем более, что негодница-Верка уже скрылась в подъезде. Женщина уставилась на столбы с бельевыми веревками, на которых сушились на теплом летнем ветерке простыни, шторы и пододеяльники. Белоснежные полотна ткани подозрительно зашевелились, и Раиса Ивановна тут же вскочила, с неожиданной для пенсионерки прытью.

      – Вот я тебе задам, вот я тебе уши-то надеру!

      В этот момент чья-то бесшумная тень скользнула прочь от пододеяльников. И только след маленькой грязной лапки на белом полотне выдавал злоумышленника.

      Раиса Ивановна была проворна, но тень оказалась еще проворнее. Тень мгновенно проскользнула мимо раскидистого ясеня, и скрылась где-то в посадках картошки, которую местные жители выращивали прямо во дворе. Затем пронеслась мимо благоухающих цветов мальвы, мимо зарослей крапивы, и скрылась где-то за мусорными баками. Раиса Ивановна проследила эту траекторию глазами, и поняла, что шансов поймать преступника у нее нет.

      – Все маме расскажу! – крикнула она грозным голосом. И с такой интонацией, что даже случайные прохожие, две женщины средних лет с огромными сумками, посмотрели в ее сторону.

      Ватага ребятишек, гуляющих неподалеку, сделала вид, что не имеет к беглецу никакого отношения. Дети рисовали классики на нагретом солнцем асфальте. Ничего необычного в этой игре не было, кроме считалочки, которую выкрикивали время от времени.

      `

      – Раз! – Приоткрылся жуткий глаз

      – Два! – Навострилася пила

      – Три! – Мертвецы идут, смотри

      – Четыре! – Открывайте двери шире

      `

      Раиса Ивановна снова привстала, на этот раз для того, чтобы сделать внушение детворе. Какая еще пила? Какой еще глаз? Ерунда какая-то. Она сделала несколько шагов, и вдруг поняла, что компания ребят расплывается перед глазами. Вдруг жутко разболелась голова, и перехватило дыхание. Раиса Ивановна хотела позвать на помощь, но рот не слушался ее, а вместо крика раздавалось только невнятное мычание.

      – Мымагите! – только и успела произнести женщина перед тем, как асфальт медленно приподнялся, и ударил ее по голове. Свет погас, как будто кто-то вырубил невидимый выключатель, и больше никогда не зажегся.

      – Раечка, что с тобой! Вызывайте скорую! – кричала старуха в платочке. Кто-то из прохожих бросился в подъезд, чтобы срочно набрать неотложку. Вокруг лежащей без чувств женщины столпились люди, начался шум, гам… Но уже через полчаса двор зажил своей обычной жизнью.

      Из раскрытых окон доносилась нецензурная пьяная брань, и внезапный рев магнитофона. Аккуратно поливала цветы из небольшой леечки миловидная блондинка с химическими кудряшками. И только девочка Маша грустно смотрела в окно …

      Ей очень хотелось гулять, дышать полной грудью, вдыхать аромат цветов, прыгать в «резиночки»…

      – Дзынь! Дзынь! – раздался звонок во входную дверь. Машина мама вскочила, и бросилась открывать.

      – Привет, милая, я вернулся! А как там наша Машулечка?

      – Тише, тише, она заснула, кажется. Лечение тяжелое, устает, бедная. Сам-то как? Голодный, небось.

      Мама с папой, шаркая тапками, пошли шептаться на кухню. Маше очень хотелось услышать, о чем они говорят. Она с трудом приподнялась на кровати, встала, бесшумно подошла к двери, и приложила к ней одно ухо.

      – Ну и лето! Жара, люди мрут, как мухи. Только в нашем подъезде за эту неделю двое умерли, представляешь?

      – Да кто же второй-то? Настасья Павловна вот давеча в мир иной отошла, я сдавала старшей по подъезду на проводы. А еще кто?