Параномия. Денис Крылов
долгое время не мог понять о чем с тобой поговорить.
– Но мы ведь проговорили, практически всю дорогу.
– Да, но не сразу, каждый вопрос, который я хотел тебе задать, казался мне поводом для воспоминаний о твоей дочери, – лицо Татьяны омрачила тень, – ведь я знаю историю о найденных кольцах, а кольцо у неё и сейчас я сделал тебе больно этим упоминанием. Думаю, поэтому Серёга молчал.
– Чтобы не сделать мне больно, – Таня будто подвела черту.
– Именно, прямо в точку. Вы сама должны…
– Стоп, – прервала его Татьяна, – давай без всяких «Вы», сколько тебе тридцать пять, тридцать шесть?
– Тридцать девять.
– Ну вот, не намного моложе, поэтому давай на ты.
– Ладно, Таня, ты сама должна начать разговор, не задавай ему вопросы, начни с себя.
– Хорошо, приму за совет, – она обворожительно улыбнулась, – но тебе-то я могу задавать вопросы?
Жажда и остатки денежных средств вели меня к круглосуточному магазину, который больше походил на киоск. Что меня удержало от покупки пол литры? Не знаю. Но крепкое пиво я взял и жить ему оставалось не долго. Нужно было направить мысли в стройное русло. Несколько первых глотков утонули в песчаных барханах многодневной жажды. А ещё через три глотка я уже жалел, что не сдержал данное себе слово и бутылка полетела в сугроб. Скамейка около гостиничного комплекса была пуста. Папироса, вынутая из тёплых закромов, была выдута и смята привычным движением. Чиркнула спичка и едкий смоляной дым, окутав моё лицо, развеялся на морозном воздухе, оставляя после себя приятное послевкусие. Интересная штука. Зимой на улице мне курить нравилось в разы больше, чем в любое другое время года, в любом месте. Ясное дело – курить вообще вредно, но в моём случае… вся моя жизнь – один большой вред здоровью, и не только моему. Вот и Таня. Смотрю на неё и не вижу моей, прежней Татьяны. Многое изменилось за прошедшие годы. И в первую очередь я сам. Таня тоже изменилась, да и глупо было бы ждать другого. В пору думать, что виной тому её замужество, рождение дочери и её работа, но я думал о другом. Как по мне на лицо влияние кольца. Проклятие колец. Я не сомневался нисколько. Не было необходимости вспоминать свою жизнь. Я много раз за последние несколько дней прогнал историю своей жизни через горнило трезвого аналитического ума Сергея Суворова. И ничего нового не нашёл. Влияние колец неоспоримо. И больше откладывать разговор с Татьяной откладывать нельзя. Я был полон сил и желания разрешить один деликатный вопрос, а потому два лестничных пролеты, исчезли за моей спиной в один миг.
Я встал перед её дверью, как вкопанный. Сердце колотилось, создавая дикий шум в ушах. Здесь, у дверей, я почувствовал хмель, который гулял по моей крови и, занесенная над дверной ручкой, рука моя застыла на полпути. Я тяжело дышал, хотя усталости не чувствовал. Мысли запутались. Сука любовь. Я по-прежнему люблю её. И робею перед встречей, как в первый раз. Но это не правильно. Успокоить сердце не получится, но дверь открыть или постучать я могу. Рука сжалась в кулак и я занёс руку, когда дверь неожиданно открылась. На