Бей ушастых. Часть 1. Марина Владимировна Добрынина
возмущенно прикрикнула принцесса, выбирая из волос травинки и пытаясь отряхнуть платье.
– Оставь, так реалистичнее смотрится.
Ханна встала, отфыркиваясь, как недовольная лошадь, потом, обворожительно улыбаясь, шагнула ко мне, разорвала рукав рубашки и любезно предложила:
– А не поваляться ли вам в придорожной пыли, Лин Эрраде?
Я хотел возразить, что мне это не обязательно, но тут авиатор этот недобитый на меня сзади напрыгнул, и поваляться мне пришлось.
В общем, красавцами мы сделались – в пыли, в траве, я вот с рукавом рваным. Надо было Ханне лиф на груди надорвать слегка, для полноты картины, ну и для скорейшего соблазнения полковника нашего. А впрочем, и сейчас еще не поздно. Я решительно шагнул к блонде, руку протянул…и тут же отдернул, потому что в миллиметре от нее клацнули зубы Кира.
– Ханна, он у тебя бешеный какой-то! Надо было ему ошейник шипами внутрь надеть, глядишь, посмирнее себя вел бы.
– Ты что себе позволяешь? – прорычал наш песик.
– А ты что подумал? – с ухмылкой осведомился я.
– Платье рвать не дам! – отрезала Ханна и решительно зашагала вперед.
– Ну, и зря, – буркнул я и последовал за ней.
Иоханна
Ну, что они постоянно грызутся? Надо было Лина тоже в собаку превратить – устроили бы бои. Я бы еще и заработала на этом. А что? Бои говорящих собак – забавно. Вот так и вижу… Я загрызу тебя, наглая клыкастая морда! А я хвост тебе откушу, блохастая тварь! Лин, наверное, был бы рыжим и лопоухим псом. Охотничьим каким-нибудь. А можно ли стравливать охотничьего с овчаркой? Наверное, нет. Кир бы его покусал.
Странные мысли у меня в голове бродят. Впрочем, пускай, лишь бы не думать о цели, потому что я вся сразу мурашками покрываюсь. Странно это – в сопровождении любимого мужчины искать того, с кем я могла бы ему изменить. А интересно, Кир в прошлом очень отличается от Кира в настоящем? И еще интересно – куда это мы вообще идем?
– Кир, – интересуюсь я, – мы что-то конкретное ищем?
– Да, – фыркает Кир и принюхивается, – патрули.
– А ты не знаешь, где твои собственные патрули стоят? – тут же ехидненько проговаривает Лин.
– Я – военачальник. Это не моя забота. Я могу только предположить, где они должны быть.
– Такой прямо крутой!
У Кира шерсть на загривке становится дыбом.
– Ханна, – рычит он, – скажи этому мальчишке, чтобы он заткнулся!
– А ты на меня полай! – радостно заявляет Лин, и теперь уже и мне хочется его ударить. Чем-нибудь тяжелым и прямо по этой туповатой рыжей голове.
– Мерлин Эрраде, – начинаю было я, но замолкаю, остановленная тихим рычанием пса.
– Они здесь.
Кто здесь? Я никого не вижу!
– Стоять! – слышу я. Да я и так стою. Из кустов выходит парень. Совсем молоденький, лет двадцать, не больше и страшно серьезный. То есть серьезный и страшный одновременно, потому что в руках у него меч, недвусмысленно направленный на нас с Лином.
– Стоять, – повторяет парнишка, – или мы будем стрелять!
– Из чего? –